Телекритика | «Точка зору» http://www.telekritika.kiev.ua/


26.10.2001 19:06
Пусть умрет украинское кино

Украинское кино вырождается – такой вывод напрашивается после просмотра украинских фильмов на кинофестивале «Молодость». То есть речь идет о том, что на смену сносному украинскому кино идет никакое. Прошу заметить, что вырождение - это еще хуже, чем смерть. Потому что смерть означает в то же время рождение чего-то другого. Вырождение означает собственное прозябание и препятствование рождению чего-то другого нового. Новое кино не может родиться, потому что его жизненное место занято. И все это под нескончаемые возгласы «дать денег на кино». А на что, собственно, давать деньги?

Я в киноискусстве не большой специалист. Но я понимаю развитие кино так. Если человеку дать, условно говоря, 100 гривен, он сможет (опять же условно) снять фильм на 30 секунд. И эти тридцать секунд должны засвидетельствовать, что ему можно дать 500 гривен, на которые он снимет кино на полторы минуты, которое покажет, что ему можно доверять большие художественные формы. Так устроен любой бизнес, в том числе и кино. Нынешних участников фестиваля кто-то обманул. Им много рассказали про искусство и профессию, но им ничего не рассказали про бизнес.

Их обманули всерьез и надолго. Даже яростно настроенные журналисты на пресс-конференциях в Доме Кино не могут переубедить украинских режиссеров, что их кино ниже уровня городской канализации. Они, как Остап Бендер, возражают: «я иначе вижу мир, давайте спорить». Но с ними никто спорить не собирается, потому что кино - это не только дискуссия о прекрасном, это бизнес. Кто не делает бизнес, тот не делает и кино.

Кино должно быть интересным большинству аудитории. Отечественную аудиторию можно задеть сценками из нашей жизни. Они будут понятны для отечественных зрителей, но, в принципе, не понятны для зарубежных зрителей. Здесь все связано дьявольски хитро: только когда ситуации, коллизии, события и интерпретации в кино адресованы общемировому опыту, содержание кино приобретает такую сложность, которая созвучна сложности современного мышления и действия. Простота изображения оборачивается банальностью. Самобытность формы, а не содержания – вот условие хорошего кино. Самобытное содержание сразу же сужает аудиторию фильма, не дает возможности выхода кино на мировой уровень по причине, с одной стороны, непонимания за рубежом, а с другой стороны, упрощенности коллизий самого содержания.

В сценарии большинства украинских фильмов отсутствует драматургия. Причина, как мне кажется, в повторяемой типичной ошибке - глупой экономии на сценаристах. Сценарист – это отдельная профессия, она не тождественна режиссуре. Бывает, что режиссер - хороший сценарист, но все-таки картины режиссера и сценариста различны. Сценарист выстраивает драматургию универсальных смыслов. Режиссер воплощает это в специфическом языке кино. Сценарист создает уникальные события, порождающие конфликты разных смыслов, разных мотиваций и поступков. Сценарист ведет повествование в нескольких измерениях, предполагая визуализацию. Режиссер создает обрамление каждого события, каждого шага героев. Режиссер продумывает мотивации поступков за каждого героя, наращивает жизненную ткань сценария.

Отсутствие драматургии нельзя заменить голосом за кадром, нельзя заменить символическим рядом, нельзя заменить метаязыком. Голос за кадром должен иметь самостоятельную драматургию, которая не заменяет событийный ряд на экране, а дополняет его другим событийным рядом. В этом смысле даже произведения маститых писателей нуждаются в дополнительной переработке сценаристом. Если этого не сделать, рождается просто киноиздевательство над литературным произведением.

Рассказывают ли это преподаватели киношных учебных заведений страны своим питомцам? Судя по их фильмам – нет. Режиссеры украинского кино, показанного на кинофестивале, занимают сегодня вздорную и глубоко ошибочную позицию. Им кажется, что у автора есть право на самовыражение в ущерб интересу зрителя. Они не ощущают цейтнота и безвозвратности отпущенного им шанса привлечь на свою сторону аудиторию, коллег, финансирование. Они не воюют за зрителя, они самовыражаются. Меж тем у них, в отличие от их некоторых коллег из-за рубежа, нет привилегий второго шанса. Интерес – это единственный двигатель их карьеры.br>

У Якова Эммануиловича Голосовкера, киевского философа начала ХХ века, есть такое эссе «Интересное», где сделана попытка рассмотреть, из чего вообще возникает интерес, почему Лермонтов и Достоевский интересны, а Пушкин и Толстой - еинтересны. Можно позволить себе быть неинтересным, будучи графом, дворянином, то есть имея финансовое обеспечение, позволяющее творить с точки зрения вечности. Сомнительно, чтобы нынешние режиссеры имели оплаченную возможность быть неинтересными. Их единственный шанс на успех – быть интересным и продавать свой интерес потенциальным финансистам их фильмов. Делай что хочешь, но будь интересным – вот главное правило сегодняшнего режиссера кино.

Собственно, это же подтверждают фильмы на основании жизненного опыта кинорежиссера. Что же он может рассказать нам, выросший в спальных районах или в селе, в лучшем случае побывавший в городских кафе, барах и ночных клубах? Его жизненный опыт беден. Насколько нынешние режиссеры понимают это? События в искусстве порождают либо абсолютная творческая свобода, либо комплексы клинического характера. Большинство закомплексованных провинциалов, попавших в городскую жизнь, оказываются не в состоянии создавать сложные и богатые драматургией события. Их жизнь этому не учила.

Задача режиссера - быть на острие культуры. Я, может быть, скажу очень провокационно: мне нет дела до жизни режиссера – он может быть алкоголиком, курить траву, колоться, заниматься развратом и быть преступником. Его ответственность перед обществом – предложить такие события, такой сценарий, чтобы ему простили все им совершенное. Хочешь рассказать о сложной и интересной жизни, проживи ее. Не может скучная жизнь многих знаемых мною не понаслышке людей порождать интересные события, а ,значит, и рассказ о них. Хотите снимать интересное кино, научитесь сначала жить интересно. Это означает формировать среды общения, вести экспериментальный образ жизни, подходить исследовательски к разным сторонам жизни. Смотрю я на этих стерильных мальчиков и девочек, не нюхавших войны, не бывавших в жизненных переплетах, не дравшихся ни разу за серьезные цели… И они мне говорят о том, что хотят снять кино? Кому, зачем, о чем?

Поколение политической элиты Украины находится сейчас в серьезном эпохальном конфликте. Идет одно из самых значительных в истории народа изменение ценностей. Олигархи не знают, как им выбраться из политико-экономического тупика. Бандиты живут совместно с властью, а власть творит беспредел. Какой грандиозный материал для кино, для проблематизации и осмыслыения. Какой бесконечный потенциал для сложных ситуаций, событий, коллизий. Где живут эти режиссеры, на каком необитаемом острове? Да снимите вы, к примеру, фильм о последнем дне Гонгадзе. Если вы сделаете его честно, у вас возникнут сложности с показом, вокруг будет скандал. Вот вам прямая дорога к известности в кино. Вместо этого режиссеры дружными рядами стоят на паперти государственного бюджета с протянутой рукой и кривой ухмылкой – «Дай миллион».

В этой ситуации позиция спонсоров по отношению к кино, да и к культуре вообще, глубоко пагубна. Спонсорская позиция безответственна в социальном плане. Дать денег на кино - это вроде как купить индульгенцию от неинтеллигентности. Это позиция двойной безответности – режиссер не отвечает перед финансистом, тратя деньги на кино и не возвращая их, а финансист не отвечает перед обществом, поскольку деньги получают далеко не лучшие фильмы. Если бы у меня была возможность поговорить со спонсорами, я бы их очень попросил: не давайте вы денег на кино, не губите его перспективы. Кино может приносить деньги, нужно вкладывать в то, что рассчитано на прибыль. А если кино не может приносить прибыль, то тогда его снимать не нужно. Потому что ничего хорошего из этого не получится.

Лучше честно себе сказать: пусть умрет украинское кино. Пусть будут расформированы киношные кланы. Начнем с нуля. Научимся снимать рекламу, сериалы и политические агитки. Если в этих малых формах сумеем заинтересовать зрителя, приступим к более сложному. А так – строить землянки вместо домов и уверять их жителей, что не должно пропасть ремесло строителя – это подло. Нам не нужны землянки, нам нужны дома. Нам не нужны картинки на пленке, нам нужно кино. Поэтому пусть оно сначала умрет…

Сергей Дацюк, експерт СМИ и PR, специально для “Телекритики”