ОКТЯБРЬСКИЙ 1917 ГОДА ПЕРЕВОРОТ В РОССИИ
С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ТЕОРИИ ЭТНОГЕНЕЗА Л.Н. ГУМИЛЕВА

В определенных кругах, объединенных родственными направлениями общественной мысли, неукоснительным правилом хорошего тона принято считать, что события, потрясшие одну шестую часть земной суши в XX веке, есть не что иное, как национальный позор России, итог всего хода ее истории. Такие преступления против собственного народа нигде более, мол, немыслимы. Подобными масштабами насилия на протяжении "столь долгого" отрезка истории ни один из других примеров государственных переворотов носителей указанных воззрений не поражает. Однако не просматривается ли в этом вопросе столь ненавистная носителям "общечеловеческих ценностей" классовая позиция, когда в качестве примеров приводятся смены власти общественных классов.

Переместившись же в плоскость этнической истории, истории появления и исчезновения того, что мы называем мироощущением, а наши оппоненты - менталитетом, то окажется, что Россия отнюдь не единственна в "своем позоре перед цивилизованным миром". Скорее, наоборот - восточнославянские народы одними из последних испытали подобные потрясения и отнюдь не без деятельного влияния "просвещенных" соседей.

Если вспомнить, что первостепенное предназначение партии "нового типа" состоит в борьбе со "старым миром" во всех его проявлениях - от общественных до семейных отношений, от законов бытия до нравственных убеждений, то нельзя не обнаружить мировоззренческих предшественников марксизма в последовательной цепочке от первых сект (или партий, если угодно), признающих вселенную порождением злого начала и несущим лишь страдание, до якобинцев, видевшим свое предназначение в упорядочении сего неразумно развивающегося мира. А уж различия в путях сотворения "мира справедливого" - либо достаточность разрушения старого, либо построение на его развалинах нового - для уничтоженного мироздания уже не имели значения. Да и способы воплощения в смерть этих решений были на удивление схожи.

Так, еще в конце V - начале VI вв. к власти в Иране пришла группа "борцов за справедливость", называвшихся по имени своего вождя маздакитами. Справедливым ими было признано "царство света - царство воли и разума". Как следствие, злом именовалась "неразумная стихия природы". Эти деятели провозгласили всеобщее равенство, отменили все льготы, экспроприировали имущество богачей и роздали его бедных, коих определил Маздак лично. Недовольства пресекались массовыми казнями. Гибла в первую очередь знать, составлявшая до этого, ударную силу персидской армии - конницу. Это обстоятельство, как и то, что аристократия являлась сосредоточением и воплощением национально-государственного сознания, привело позже к захвату страны арабами с последующей исламизацией. За неполных 40 лет осуществления "справедливого устройства общества" экономика была доведена до такого состояния, что вождям произошедшего, в конце концов, антимаздакитского реставрационного переворота нечем было наградить самых отличившихся воинов.

Византийские же павликане, поднявшие в IX в. знамя борьбы с материальным миром, повергли в ужас современников деяниями, на первый взгляд противоречащим провозглашенным целям - грабежами городов и монастырей. Л.Н. Гумилев объяснял это предельно просто: "Жизнь брала свое, даже если лозунгом было ее отрицание". Подтверждение находим и в нашем недавнем прошлом. Вспомним удовлетворение потребностей "борцов с миром капитала". Да и ныне их удельный вес во влиятельных коммерческих структурах почти равен весу абсолютному.

Сродные несоответствия взглядов и деяний находим и у современников и единомышленников павликан - исмаилитов: в этом мире святым объявляется лишь имам. Ему подчиняются всяк сущий, и подтверждает свою лояльность лишь золотом, добываемым грабежом и торговлей пленными. После того, как идеи исмаилитов разъели тело халифата, их носители создали республику Бахрейн, которую современники иначе как разбойничьей не называли.

Возраст миро-отрицающих взглядов, видимо, соизмерим с возрастом цивилизаций. Поэтому представляется естественным, что задолго до появления "народных академиков", законы природы и ее высшего проявления - человеческого общества были объявлены порождением неразумной стихии. В этом отношении каменщики, созидавшие "мир добра" - среду деятельности воли и разума, оказываются менее современны, чем их древние предшественники. Те-то обладали и опытом построения социалистической экономики и опытом "воплощения в жизнь" замыслов, равных по размаху проектам поворота рек, строительства каскадов ГЭС, уничтожения Арала.

Как видим, пути уничтожения зла лежали не только в плоскости государственного устройства. Манихеи III-XIII вв. без обиняков объявляли культуру и народные традиции исчадием злого начала, а маздакиты, не блистая оригинальностью, - порождением неразумной стихии.

Французским революционерам XVIII в. были отвратительны любые рассуждения о корнях нации. Их мировоззрение сложилось в элитарных ложах, клубах, обществах, строящих собственный духовный мир. В этом "культурная политика" их идейных приемников XX в. оказалась куда изощренней. "Полезность/вредность" произведения оценивалась по мерилам "партийности". Причем в отношении к современникам они ужесточались введением требований "метода социалистического реализма", отступление от которого прощалось "недоразвитым" классикам прошлого. Подавлением любых проявлений истинно национального колорита с одновременным навязыванием образцов лже-народного творчества, доступных пониманию строителям нового общества*, достигалась цель по созданию единой культуры "новой исторической общности" (этим, как и упомянутой неистребимой в обыкновенном человеке жаждой наживы, во многом объясняется и та легкость, с которой тайком сплавлялись шедевры из запасников музеев в руки нечистоплотных "классовых врагов"). Да и сами понятия "Родина", "Россия" и т.п. были окончательно и во многом вынужденно реабилитированы лишь в годы Великой Отечественной Войны.

Не могли не проникнуть щупальца смерти и в самую сокровенную сферу человеческих отношений, отношений, порождающих столь ненавистную жизнь. Манихеи, альбигойцы и патарены (III-XIII вв.) небезосновательно усматривали в семье путь к оздоровлению плоти. Здоровое же тело крепче держит душу в путах бытия. Таким образом, один из способов спасения от оков бытия - участие в массовых оргиях. Для предупреждения зарождения чувства любви, оргии происходили в темноте, ведь любовь и дети - соблазн пред миром. Не одного ли корня последнее положение с теоретическими обоснованиями стремлений большевиков к обобществлению жен и детей, учреждению института воспитателей, призванного освободить родителей от забот, отрывающих от великих свершений? Не удивительно, что в системе координат, где добро и зло поменяли местами, естественными выглядели требования отречения от родных.

Представляется, что опыты с "обобществлением" не удались лишь потому, что семья для этноса явилась тем последним бастионом бытия, сломить который не удалось. Именно здесь не растоптанные ростки жизни не позволили превратить человека в камень, винтик, гвоздь и т.п. в зависимости от образности мышления желающих того. Семейный очаг был той лампадкой нравственности, вне света которой моральным признавалось лишь то, что полезно "могильщику старого мира". Когда цель оправдывает средства, ложь именуется идеологической работой, а доносительство и навет - подвигом.

Не столь стыдливые альбигойцы - те просто объявили об упразднении нравственности как таковой. Против сотворенного злом мира все средства являются благом: предательство, убийство непосвященного, ложь. Воззрения исмаилитов вообще долгое время была окутана тайной, поскольку ложь была краеугольным камнем их "общественно-политической практики".

Можем утверждать лишь одно. Исмаилит (как и член любой другой мироотрицающей секты/партии) лишь казался себе свободным от нравственных и общественных обязанностей. В действительности он строго подчинялся старцу, имаму, парторгу и т.п. посредством различных видоизменений понятия "партийная дисциплина", проявляющейся в иерархических построениях. У исмаилитов существовала даже трехступенчатая структура ячеек различных уровней посвящения.

Однако не может ли внешнее сходство различных по времени и месту движений быть лишь неизбежной за столь долгий отрезок истории цепочкой совпадений?

Л.Н. Гумилев обнаружил, что все негативные мироощущения зарождались в поясах контактов этнических систем. Так манихеев породило соприкосновение македонян, парфян, саков, персов на территории современного Ирана в III в. Там же в конце V - начале VI вв. смешение делеймитов, саков, армян, иудеев (митраистов, христиан, гностиков) породило учение Маздака, проводниками которого становятся иудеи-талмудисты. Павликане завелись в IX в. в Малой Азии с проникновением византийцев. Обращение в Ислам огромного множества народов Средней Азии привело к возникновению в IX в. движения исмаилитов. Примечательно, что последних, наряду с расправившими плечи здесь гностиками, манихеями, маздакитами и буддистами негативного толка, мусульмане нарекли "зиндиками" от слова "зинд" (смысл), то есть то же, что и "гнозис" по-гречески.

Учение манихеев не раз оживало и в последующем. Так на стыке славянского, византийского и кочевого миров они, слившись с сосланными на Болгарскую границу павликанами, дали толчок движению богумилов.

Европейцы XI-XII вв. называли последователей Мани патаренами или альбигойцами. Город Альби на юге Франции был конечным пунктом караванных путей, контролируемых евреями-рахдонитами, обуреваемых идеями борьбы с мировыми религиями и забросившими сюда манихеев и богумилов. Последние обретают покровительство дворян Лангедока и Прованса, то есть тех же рахдонитов, купивших богатые латифундии и осевших на юге Франции и называющих себя "ткачами". Сами рахдониты не были носителями негативных мировоззрений, но с готовностью посвящали в их премудрости христиан. На богатые еврейские гетто не распространялись законы королевств, уже предполагавшие к тому времени наказания за проповедь антихристианских воззрений.

Почему же распространение мироотрицающих учений проистекает из пограничных зон? Л.Н. Гумилев видит причину в столкновении двух или более традиционных мироощущений. При этом неминуемо образуется некая "полоса свободы" для своеобразных идей. В пределах же одного этноса с устойчивыми традициями и ненарушенным внешним влиянием мироощущением неординарные взгляды не находят почвы для распространения и исчезают со смертью "светлых", а вернее - "темных" голов, их породивших.

Так и в России, в поле соприкосновения народов взошла в конце XIX в. буйной порослью старая как мир идея. И дело тут, скорее не в форме государственности в виде империи - народы, населявшие Россию, жили в своих экологических нишах, сохраняли свой традиционный уклад и молились своим богам. То есть их мироощущения были достаточно устойчивы, а контакты осуществлялись в форме симбиоза, нашедшего свое отражение в Своде Законов Российской Империи. Некоторые элементы дискриминации проявлялись, пожалуй, лишь по отношению к славянам по "праву старшего брата", как это окрестили позже. Такие отношения не редки и на личностном уровне во многих семьях и отнюдь не свидетельствуют о злом умысле, хотя обид и слез от этого не меньше. Восточнославянские народы, однако, столь близки своим духовным миром, что их контакт не может породить химеру.

Единственным этносом, не имеющим своей экологической ниши в России, но обладающим достаточной энергией** были евреи. Этот народ лишился вмещающего природного ландшафта почти два тысячелетия тому и единственный способ выжить состоял в освоении антропогенных ландшафтов - городов и караванных путей. Можно сказать, что этнос приобрел все черты общественного класса, которому были чужды природа, обычаи и культура их окружающие. Не последнюю роль при этом играли и основы иудаизма, в части их отношения к другим народам. В течение долгих веков сохранять свое мироощущение на устойчивом уровне в оторванности от месторазвития этноса удавалось далеко не каждому народу. Соприкосновения с такими этносами и способствовали утверждению отрицательного отношения к бытию, принесшего столько бед, в том числе и самим евреям. И, видимо, должно говорить как раз о беде, а не вине народа. Вина - понятие, применяемое большей частью на личностном уровне, а у этноса, как и любого объекта природы, нет свободы выбора. Природный объект не может быть плохим или хорошим, но скорее - больным или здоровым, умирающим или борющимся за жизнь. При этом бороться за жизнь имеют право и те этносы, которым смерть угрожает. А еще лучше принимать профилактические (законодательные) меры.

PS. Автор настоящей статьи в полной мере осознает недостаточность и некоторую упрощенность изложения условий, необходимых для возникновения явлений, называемых Л.Н. Гумилевым антисистемами. В своих трудах Лев Николаевич указывает и на другие, необходимые для появления систем негативного мироощущения обстоятельства. Однако для опровержения утверждения об изначальной предопределенности российской революции как итога ее (России) исторического развития, представленные на ваш суд доводы видятся автору достаточными.

* Строитель и каменщик, - и тут мистическая схожесть. ** Доказательство утверждения о "достаточной энергии" указанного этноса потребовало бы отдельного рассмотрения. Согласимся лишь с тем, что подтверждение обнаруживается в поразительном несоответствии между удельным весом евреев в руководящих органах самого разного уровня СССР и Израиля и удельной плотности еврейского населения в этих странах на момент их провозглашения. Этим же объясняется и этническая "безобидность" цыганского этноса, также лишившегося своего месторазвития.

Дмитрий Скворцов, Киев