ОБРЕТЕНИЕ КИЕВСКОЙ РУСИ
Возвышение Киева
Пристально всматриваясь в историю, мы пытаемся искать ответы на сегодняшние вопросы, пытаемся искать глубинные традиции - положительные и нелицеприятные - которые бы позволили взглянуть на нынешнюю Украину не только как территорию, но и на время, заключенное в этой территории, которое таит в себе вехи и черты нынешнего времени. Киевская Русь, прежде всего, культурное пространство, ее нельзя сводить к территории или государству.
Разные авторы настаивают на влиянии скандинавов, особенно той части, которая именовалась варягами, на все славянские племена. Варяги вели торговлю (и грабеж) у славян, и через земли руськие пролегал так называемый путь из "варягов в греки". Он проходил вниз по Днепру, пересекал Черное море и упирался в Константинополь - мощный город: огромный рынок по торговому обороту и по своему духовному влиянию весьма значителен для территории тогдашних руських земель.
Однако если путь из "варягов в греки" пролегал с Севера на Юг, то влияние, прежде всего духовное влияние - культурное и религиозное, шло в обратном направлении. Киев же был на полпути из "варягов в греки". И князь новгородский Олег (опекун Игоря, сына Рюрика), если верить Нестору, собрал дружину из варягов, финнов, славян и, убив Аскольда и Дира, стал править в Киеве с 882 года.
Завоевание Киева было ничем иным, нежели упрочением подступов на Юг. Олег был движим преимуществами, которые давало обладание двумя городами и, объединив Новгород с Киевом, осуществил важное геополитическое продвижение на Юг, которое для его времени имело торговое и военное значение, а в перспективе стало плацдармом приобщения к христианству, а через него и к западной культуре. Таким образом, Киев возникает как форпост продвижения организованных славянских племен на Юг с целью торговли, и лишь затем - объединения и укрепления земель руських.
Мы пытаемся подчеркнуть не просто отличительный характер возникновения такого мощного города как Киев, но именно возникновение его как центра, вокруг которого на непродолжительное время объединяются славянские племена. Не Новгороду, а именно Киеву суждено было собрать эти племена и зачать новое государство - Киевскую Русь. Характерно, что две Руси знаменательны прежде всего этим центральным влиянием: на первом этапе Киева, на втором этапе Москвы, но и в том и в другом случае мы говорим об организующем значении города как не просто культурного центра, но как центра стремления для окружающих его земель, как средоточия военной борьбы и интриганской конкуренции местных князей и чужаков в борьбе за государственный престол.
Вместе с тем, Киев в духовном и культурном плане возникает лишь как передаточное звено иной культуры. Выполнив свою роль передаточного звена, распространив религию и духовное влияние с Юга на Север, Киев теряет свое организующее начало. Таким образом, возвышение Киева связано с ролью передачи, транзита, влияния из "греков в варяги". Киев возникает как станция, как остановка на пути из "варягов в греки", "из Новгорода в Константинополь" на торговых путях, и на пути Юг - Север что касается культурного влияния. Мы попытаемся показать причины его упадка, продолжающегося со времени увядания Киевской Руси и возвышения Московской Руси.
Возвышение Киева знаменовало собой юго-северное направление культурного влияния. В то время как возвышение Москвы произошло как противостояние восточным набегам монголо-татаров и знаменовало ориентацию на Запад в культурном смысле. В этом измененном западно-восточном направлении культурного влияния Киев становится окраиной, а вместе с ним и вся окраина - Украиной, земля изначальная из земли руськой превращается в Малороссию.
Упадок Киева
История Киевской Руси это история почти непрекращающейся междоусобной борьбы за престол между князьями. Если не считать смерти Игоря, убитого древлянами из-за дани, то уже после смерти Святослава начинаются междоусобицы и убийства в борьбе за киевский престол. Первой жертвой пал Олег, сын Святослава, убитый братом Ярополком, который сам был убит Владимиром. С убийства свое правление начал Ярослав Мудрый, который олицетворяет собой вершину величия Киевской Руси. Благодаря своему авторитету приходит на престол Володимир Мономах, еще удерживающий земли от раздора. Сын Мономаха Мстислав уже подвергается давлению полчища удельных князей. После его смерти в 1132 году происходит постепенное увядание Киевской Руси.
Начинается период политической раздробленности - с 1146 по 1246 год город Киев 47 раз переходит из рук в руки, 24 князя отвоевывают его друг у друга. Удельные князья все больше приходят к выводу, что не объединение и не организация вокруг Киева может обеспечить им жизнь, но лишь собственное их удельное княжество. На политической карте появляется от 10 до 15 независимых удельных княжеств, наиболее заметными из которых были Галицко-Волынское, Владимиро-Суздальское, Новгородское, Черниговское и Смоленское.
Киев теряет свое значение как торговый центр. Предприимчивые итальянские купцы устанавливают прямые связи между Византией, Малой Азией, Ближним Востоком, с одной стороны, и Западной Европой - с другой. В 1204 году крестоносцы разграбили Константинополь, приходит в запустение Багдад, и Киев теряет двух своих торговых партнеров.
Люди понимали язык друг друга, имели одну веру, более того, были даже подданными одной династии. Но они были не в состоянии воспроизвести более-менее цельное политическое образование, которое продолжало называться Киевской Русью. Киевский престол становится лакомым куском и предметом торга между князьями. Дважды сильно Киев был разрушен. В 1169 году это сделал в процессе ряда междоусобных войн за киевский престол владимиро-суздальский князь Андрей Боголюбский. В 1240 году Киев был разрушен монголо-татарами.
Окончательную точку в истории Киевской Руси суждено было поставить татаро-монгольским завоевателям. В 1237 году монголо-татарские полчища подошли к границе Руси. Их вел внук Чингисхана Батый, который уничтожив Рязань, Суздаль и Владимир, в 1240 году подошел к Киеву, в кровавой битве одолел его и разрушил.
Таким образом, чуть больше 350 лет Киевской Руси историки делят на три периода - с 882 года (от Олега) до 972 года (гибели Святослава) первый период становления и экспансии. Второй период от 980 до 1054 (правление Володимира Святого и Ярослава Мудрого) - период объединения и политического могущества, экономического и культурного расцвета Киевской Руси. И с середины одиннадцатого века до середины тринадцатого - третий период, период непрестанных и разрушительных междоусобных распрей.
Культурополитика Киевской и Московской Руси
Московская Русь возникала совершенно иначе, нежели Киевская Русь. Киевская Русь возникала на торговых путях, из создания центра влияния в Киеве, инициатива чего шла из Новгорода. Не Новгородскую Русь мы знаем, а Киевскую, хотя именно Новгороду принадлежит заслуга в создании Киева как центра влияния. Московская Русь возникала в процессе сопротивления татаро-монгольскому нашествию, в процессе перехвата геополитического влияния Москвой перед упавшим к тому времени влиянием Киева. Русь Московская возникла на крови русской, пролитой в бойнях с монголо-татарами. Многие поколения Москве пришлось утверждать в мысли золотоордынских ханов, что именно Москве из руських земель принадлежит исключительная роль, и ей это удалось. Преемственность экспансии - вот что было у Москвы и чего не было у Киева.
Если говорить на языке геополитических символов, то татаро-монгольское нашествие как азиатское влияние вообще Киевскую Русь уничтожило, а Московскую Русь создало. Именно азиатская агрессия, с одной стороны, изменила вектор геополитического влияния с юго-северного на восточно-западный, и с другой стороны, та же агрессия в конечном счете вынудила Московскую Русь к быстрейшему созданию своего государства с постепенной затем переориентацией на Запад.
Если возникновение Киевской Руси было торговым предприятием, а киевский князь был прежде всего купцом, то возникновение Московской Руси было военным предприятием, а московский князь был воином, завоевателем. Киев стал и оставался для Киевской Руси центром стремления в торговле и принудительной выплаты дани, а также лакомым куском для любых захватов в междоусобных войнах. Москва изначально возникала как сильный и жестокий центр, который целенаправленно подавлял и собирал земли, более того, постоянно заботился о своем преимущественном положении в деле культурной ассимиляции и структурного подчинения территорий.
"Собирание земель" было той миссией Москвы, которую не смог выполнить Киев, растратив свои силы на бесполезные междоусобные войны, сопровождавшиеся захватами киевского престола и уничтожением Киева. Эту главенствующую роль Москвы признали в 1463 году - Ярославль, в 1474 году - Ростов, в 1478 году покорен был Новгород Великий с его обширной частью владений в Северной Руси, в 1485 году сдалась Тверь. И это были совсем иные города, нежели те, которые объединял Киев. Но именно они представляли теперь то, что стало называться Русью.
Главным культурополитическим отличием Московской Руси от Киевской Руси стало отличие той государственной идеологии, которая была использована для объединения земель. Для Киевской Руси такой государственной идеологией при Владимире было избрано христианство. Для Московской Руси такой идеологией при Иване ІІІ была избрана концепция "третьего Рима". Мы сравниваем именно эти две совершенно различные доктрины для того, чтобы показать их действенность в отношении к государственному объединению.
Христианство вводилось насильно и вступало в противоречие с языческими традициями. Это приводило к тому, что наряду с частными претензиями различных князей на Киев существовала почва и для религиозного бунта, сопротивления христианству. В то время как идея "Москва - третий Рим" была собственной идеологией Москвы, не противоречащей глубинным традициям объединяемых земель. (Суть доктрины - после падения Рима и Константинополя Москве суждено было стать "третьим Римом", а "четвертому не бывати"). Одна идеология разрушала глубинные культурные пласты, другая идеология была чисто функциональной, структурной. Одна идеология была укоренена в веру, и содержала политическое влияние скрыто, в то время как другая идеология была укоренена в геополитическое и хронополитическое содержание открыто.
Христианство было одной из прямых и непосредственных причин культурного упадка Киевской Руси, как бы неожиданно это не звучало. Епископаты Киевской Руси, возглавляемые чужаками, были центрами распространения византийской культуры и духовной опеки Константинополя. Но эта же чужая культура и произвела тот отрыв от своих корней, который погубил Киевскую Русь. И если представить, что настало время спокойного разговора на эту тему, если подумать, что можно одинаково пристально в нынешнее время рассматривать и христианскую часть нашей культуры, и языческую, то именно в этом случае Киевская Русь оказывается тем колодцем, из которого могут напиться и Россия, и Украина.
Культурополитика Московской Руси всегда была и ныне остается политикой "собирания земель" на основе культурной и языковой ассимиляции при постоянной корректировке идеологии. Культурополитика Киевской Руси всегда была и ныне остается выбором чего-то вовне и вторичным насаждением этого выбранного на своей земле. Если Московская Русь всегда настаивала на своей государственности, то Киевская Русь, точнее то, что от нее осталось, настаивала на национальном содержании своей политики. Московская Русь настаивала на своей причастности и единстве с Киевской Русью, на преемственности ее от Киевской Руси, в то время, как Киевская Русь, точнее то, что от нее осталось, всегда настаивала на отличии и отмежевании от Московской Руси. Таким образом, культурополитика Украины в отношении России всегда была реакционной, а не экспансивной, не инициативной.
Падение Киевской Руси
Что означает падение Киева? Просто упадок города значит слишком мало, чтобы в нем не видеть гораздо более глобальные и масштабные процессы. Киев не уходит в небытие, падает его значение и снижается влияние на земли, его окружающие, которые в разные времена называют руськими, славянскими, малороссийскими, украинскими.
Падение Киевской Руси означает падение уникального слияния язычества и христианства. Мы и сейчас остаемся между двумя этими традициями, и редко находим в себе силы это признать. До тех пор пока оставалось это слияние, оставалось и влияние Киева на близлежащие территории. С распространением и упрочением христианства, которое вытесняет язычество, теряются сами духовные корни этой земли. И несмотря не якобы общечеловеческий характер доктрины христианства, оно отнюдь не мешает междоусобицам, погубившим Киевскую Русь.
Падение Киевской Руси означает падение той ветви древнерусского языка (или славянского), которая была по интонации более резкой, жесткой, взрывной, то есть украинского языка. Влияние приобретает более мягкий, но в то же время и огрубленный матом, более плавный вариант, то есть русский язык. Еще во время упадка Киевской Руси существует различие разных наречий, но сами наречия начинают тяготеть к разным центрам - на севере к Москве, на Юге - к Киеву. Поскольку же изначально все эти наречия присутствуют в Киевской Руси, то здесь и складывается на многие столетия уникальная ситуация смешения русского и украинского языка. К Московской Руси отходит лишь одна широкая ветвь наречий, собственно то, что называется русским языком. Но именно эту ситуацию языкового смешения на изначальной территории Киевской Руси сегодня почему-то считают ненормальной, и для ложно понятой независимости стараются отмежевать украинский от русского.
Падение Киевской Руси приводит к тому, что влияние городской культуры, которое установилось в связи с развитием Киевской Руси и основных княжеств, ослабевает, а преобладающей становится хуторская культура. Происходит упадок не только Киева, но и самого принципа влияния города как организующего начала. Вместе с этим теряется и собственная способность к инициативному вырабатыванию культурных ценностей. Самой героической эпохой даже в наше время считается эпоха Запорожской Сечи - культуры негородской, хуторской, вторичной. Демократизму Запорожской Сечи не достает либерализма Киевской Руси, не достает принципиально иной по содержанию городской культуры.
Вторичность культуры проявляется в эпохальном отсутствии производства организационных инициатив. Даже лучшее в современной оценке время - казаччина - кончается бесславно для Украины: подчинением Московской Руси. Со времени упадка Киева эта территория так ни разу и не посмела предложить не то что новое в организации, но даже воплотить уже известные организационные схемы, примененные в России или на Западе. Государственные концепции, предлагаемые здесь, оказываются изначально вторичны, и не опираются на культурное основание. Опора же государственности на национальное содержание, или еще уже - на язык - это есть самая сильная опасность для самой государственности, до конца не понятая и не оцененная в качестве опасности.
Независимость лишь обострила старую и нелицеприятную традицию - междоусобные войны, которые ведутся теперь между Днепропетровском, Донецком, Одессой, Крымом, Харьковом, Львовом и Киевом. Возможность таких междоусобных войн заложена в самой нелицеприятной традиции этой территории - отсутствии развитой судебной власти. Обычно в истории Украины подчеркивают развитость законодательной ветви или исполнительной, и почти никогда - судебной. Кланам этой территории до сих пор кажется, что если заключить какое-то законодательное соглашение, признать наличие самих кланов на легальном уровне как партий, устроить худо-бедно работающую исполнительную ветвь власти, то распри прекратятся. Однако, и так было всегда, без действительно действенной судебной власти, междоусобицы вполне могут погубить любую государственность. Дело даже не в праве простого народа на справедливый суд. Дело в том, что элита общества без сильной судебной власти подвержена самораспаду на уровне государственности.
Схоластика и несамостоятельность науки и философии - то, что осталось в наследство от книжной учености Киевской Руси. Сковородизм - это явление изолированной мысли, оторванной и от институциональной науки, и от государства, и от диалога с мировой культурой, и от национального содержания, между прочим, и от языка. "Світ ловив мене та не впіймав" - возводится со временем в ранг жизненной стратегии многих мыслителей. Непойманность миром, неотмирасеготность признается как ценность. Сковородизм возникает как реакция на неспособность научных институтов производить развивающуюся науку на основании самофинансирования, на основании прагматичном, и не чурающемся "пойманности миром". Это свидетельствует о принципиальном падении той зародившейся еще в Киевской Руси "книжной" учености, отличной от живого развития науки и культуры, которая собственно и была повинна в неспособности справиться с задачей развития государственности и организации институциональной науки. Поэтому взять культуру Киевской Руси можно лишь совершенно иными, новыми и современными инструментами, и взять ее не как книжную ученость, а именно как культурное, символическое и архетипическое смысловое пространство.
Отсутствие какого-либо культивирования культуры как многомерного пространства - отличительная черта хуторской культуры. То, что всегда объединяло Украину, не было культурой. В лучшем случае это была национальная идея в виде в той или иной степени последовательной идеологии, а чаще всего даже национальная идея сводилась всего лишь к борьбе за украинский язык. Многомерность культурного подхода состоит в том, что культура не сводится к некоторому одному основанию - ни к государственности (как это пыталась сделать Россия устами Погодина), ни к национальному содержанию или языку, как это делают нынешние национально-сознательные элементы в Украине. Культура это намного шире и глубиннее, нежели это обычно себе представляют. И если государственные концепты не позволяют все историческую культуру интегрировать в современность, а некоторые периоды бесстыдно замалчиваются, то это и есть бомба замедленного действия и для государства, и для самой культуры.
Борьба за свою исключительность и размежевание с Россией захватывает все пространство современного интеллектуального воображения, не оставляя даже мысли о попытке организации собственного культурного пространства и его экспансии в ту же Россию на русском языке, равно как и на украинском. Сторонники независимости не в состоянии даже подумать о том, что для культуры независимости не бывает, и что лучший способ ее сохранения, это экспансия в иные культуры.
Что для нас Киевская Русь?
Что значит возродить Киевскую Русь? Что из нее можно почерпнуть?
Прежде всего это возрождение городской культуры. Возрождение центров культурного, научного, экономического развития, вокруг которого можно организовывать инфраструктуру, в конечном итоге служащую и сельскохозяйственной сельской культуре. Организовывать же сельскую культуру без городской вообще не имеет смысла.
Далее, это возрождение своей глубинной автохтонной культуры как символического и смыслового пространства, безотносительно к языку или национальному содержанию. Национальное содержание вообще является лишь моментом политического завоевания независимости. После этого наступает период задавать себе более основательные и последовательно более глубокие вопросы. Если же непредвзято рассматривать историю, то окажется, что сделав украинский язык единственной основой культурного пространства, мы сразу же оказываемся отрезаны от целых эпох во времени и целых пластов культуры в смысловом пространстве самой культуры.
Культура Киевской Руси была многоголосой и многоязыковой. Перемещения племен, количество чужаков и языков было большее, нежели сейчас. Язык не имел такого значения, какое он стал иметь во времена Московской Руси. Мы наблюдаем сейчас ту же ситуацию. Распахивание границ, увеличение культурного обмена, всеобщая компьютеризация и интернетизация ставит вопрос не о языке, а именно о культуре вообще. Поэтому акцент культурного возрождения стоит переместить из области языковой, из области национальной в область культуры вообще, в область исторического содержания, в область символического пространства. Это та платформа, на которое только и возможно единство. Все другие платформы неизбежно ведут к распрям и, в конечном счете, к потере политической независимости, потере аутентичности самой культуры.
В Киевской Руси мы пытаемся увидеть именно культуру, используя современные политические инструменты. На Киевской Руси мы учимся отходить от книжной учености к науке живой, проектной, прагматичной. На Киевской Руси мы отслеживаем влияние Юга, которое теперь для нас существует как региональный аспект политической ориентации (см. работу "Геополитика, хронополитика и культурополитика Украины").
Ориентация на Европу в пространственном отношении - такая же ошибка, какой в свое время было принятие византийского подавляющего культурного влияния вслед за христианством. Несамостоятельность и зависимость собственного культурного пространства от чужого влияния уничтожает изнутри и саму культуру, и само государство гораздо сильнее, нежели любая военная агрессия извне.
Киевская Русь преподает нам историю нашей политики. На Киевской Руси мы научимся строить свою внутреннюю политику не на междоусобных распрях, а на основе судебной власти. Сила судебной власти есть та сила, которую нам лишь предстоит обрести. Киевская Русь дает нам возможность преобразовать и свою внешнюю политику в направлении многовекторной экспансии, каковой она стихийно и была во времена своего наивысшего расцвета в Киевской Руси.
Никогда у территории-наследницы Киевской Руси не хватало духу поставить вопрос о культурной экспансии вовне и обретении того культурного и духовного, глубинно-традиционного, архетипического и символического пространства, которое принадлежит ей по праву. Культурное возрождение России нужно поставить как задачу культурополитики Украины точно так же, как и свое культурное возрождение. Россия точно так же слаба нынче, как и Украина - без своих корней. Обрести эти корни и для самих себя, и для России, и для всего мира - наша прямая задача.
Сергей Дацюк
Проект Сетевого журнала "XYZ"