СОВРЕМЕННЫЕ ФАБРИКИ МЫСЛИ. Часть II. Региональные тенденции
СОВРЕМЕННЫЕ ФАБРИКИ МЫСЛИ. Часть II. Региональные тенденции

Великобритания: фабрики мысли против идейной монополии государственного аппарата1

Независимые, неприбыльные фабрики мысли существуют в Великобритании более 100 лет. Их развитие более или менее отображает исторические закономерности, выявленные в исторической (первой) части доклада, и очень четко - изменение баланса между государственнической и либерально-рыночной ориентацией. Не случайно, например, консервативная революция среди фабрик мысли произошла в Великобритании в 70-е годы как реакция на господствующие позиции кейнсианства и государственного сектора. Эволюция фабрик мысли здесь также идет по линии завоевания авторитета у широкой общественности, в противоположность аппаратно-государственной политике. В то же время, специфическая черта политической культуры этой страны заключается в более сильной и основательной роли именно государственного аппарата; последний полностью успел отгородить центральные органы власти от несанкционированного проникновения новых идей и программ. Фабрики мысли Великобритании сталкиваются с более жесткими, по сравнению с США, финансовыми и политико-идеологическими условиями функционирования. В этой связи отметим более ожесточенное и глубокое влияние политических течений в Великобритании. Неангажированная ориентация в США более или менее соблюдается в рамках общей демократической, либеральной и рыночной культуры, поскольку между главными идеологическими течениями страны нет идеологической пропасти; в Великобритании расстояние между партиями и течениями намного четче и глубже отмечено.

Время ученого нейтралитета

До 70-х годов фабрики мысли в Великобритании отличались своей глубокой академичностью и неангажированностью.

Некоторые из них отвергали любую идеологическую мотивацию своей деятельности, настаивая на прагматичности и практичности предлагаемых политических рекомендаций. Среди них - The Policy Studies Institute и National Institute for Social and Economic Research (NIESR). Они предпочитали незаинтересованный, рациональный подход к политическому действу.

Такими институтами внешней политики, как the Royal Institute for International Affairs (RIIA), the International Institute of Strategic Studies и the Federal Trust, двигало идеалистическое желание покончить с войной и содействовать международному сотрудничеству. В то же время, они также старались выработать имидж беспристрастных, академических исследователей.

Поиск социально полезной идеологии

Старейшая фабрика мысли Великобритании (1884), the Fabian Society, пыталась соединить фабрики мысли с социалистическим движением. А Институт экономических дел (The Institute of Economic Affairs - IEA) известен как одна из старейших прорыночных фабрик мысли в мире. Созданный в 1955 году как антифабианское общество, он стал ответом на доминирование кейнсианских воззрений в экономической и социальной политике.

В 70-е годы было создано по меньшей мере 30 независимых институтов. Большое внимание они уделяли маркетингу своих идей и отстаиванию своих подходов. По сути, это были адвокатские фабрики мысли. Укрепляя связи со средствами массовой информации и создавая собственные сети внутри объединений государственных работников, бизнесменов, политиков, профсоюзных деятелей и других актеров политического действа, они приспособили свои продукты к нуждам практических политиков и лидеров общественного мнения. Такая стратегия стала общераспространенной в деятельности этих фабрик мысли. Вместо того, чтобы вести долгосрочные академические исследования в стиле старых институтов, они стали перерабатывать и представлять существующие исследовательские продукты в кратких отчетах и докладах или в пресс-комментариях. Лучше всего их характеризует выражение "предприниматели политики" (Policy entrepreneurs). Многие новые фабрики мысли приняли на вооружение влиятельные идеологии. Это, в частности, Центр политических исследований (the Centre for Policy Studies - CPS) и Институт исследований публичной политики (the Institute for Public Policy Research - IPPR); имевшие тесные связи соответственно с консервативной и лейбористской партиями.

Наиболее известными институтами в 80-е годы стали фабрики мысли "нового правого" движения - the IEA, the CPS, the Adam Smith Institute (ASI), а также более мелкие организации, такие как the David Hume Institute и the Social Affairs Unit.

К середине 90-х появилась небольшая группа фабрик мысли, среди которых Институт права на труд (The Institute of Employment Rights), занимавшася восстановлением идеологического дисбаланса, возникшего в результате появления "новых правых". Точно так же IPPR был учрежден ключевыми фигурами академического, делового и профсоюзного движения для преодоления интеллектуального господства правых. Иногда их называют Pink Tank (розовыми центрами, в отличие от мозговых центров), поскольку они имели более слабые связи с социалистической политикой вопреки их отношению к лейбористкой партии. "Демос", фабрика мысли социальной направленности, созданная в 1993 году, занимает более радикальную позицию в этом отношении; она определила более долгосрочные рамки для политического анализа.

Фонд социального рынка (The Social Market Foundation) признает как левые, так и правые позиции, выступая с коммунитарными (социетарными) взглядами и с идеологией экономики социального рынка.

Бывший консервативный министр Джон Редвуд создал собственную фабрику мысли - the Conservative 2000 Foundation, - определившую своей непосредственной задачей влияние на способ мышления консервативной партии. Эта организация входит в международную сеть фабрик мысли правового направления.

Многие из новых фабрик мысли имеют специфическую, специализированную ориентацию. Среди таких направлений:

защита окружающей среды - the International Institute for Environment and Development, the Institute for European Environmental Policy, Earth Resources Research;
социальная ориентация - the Centre for Policy on Ageing, the Family Policy Studies Centre;
вопросы социальных и этнических меньшинств - the Arab Research Centre;
деловые интересы - Public Finance Foundation, the Foundation for Manufacturing and Industry.

Факторы ослабления позиции фабрик мысли Великобритании

Так или иначе, большинство фабрик мысли в Великобритании стараются быть независимыми от корпоративных и иных специфических интересов. Как правило, они создаются как благотворительные организации и стремятся разнообразить источник своего финансирования в целях сохранения интеллектуальной целостности.

Однако, хотя независимых фабрик мысли было создано немало, их влияние оставалось минимальным. Причин тому - множество.

1. Позиция политических чиновников. Некоторые институты старались поднять вопрос о формировании, внедрении и легитимности государственной политики. В этом случае они предоставляли риторическое оружие для оппозиционных формирований. Другие же старались влиять на политический процесс, развивая новые политические возможности, предлагая более экономные решения и высвечивая возможные подводные камни.

Практикующие и государственные политики Великобритании не всегда приветствовали обнародование слабых мест своих программ. Они часто рассматривали фабрики мысли как раздражающие или, в лучшем случае, любительские организации. К тому же правительственная культура и институциональная структура Великобритании не позволяет широко привлекать независимых экспертов к рассмотрению вопросов государственной политики. Государственный аппарат ревностно защищает свою господствующую позицию основного источника рекомендаций по публичной политике. Происхождение независимых политических анализов, как правило, не разглашается.

Политические чиновники Великобритании не располагают временем для чтения отчетов и книг, даже исходящих от самых известных фабрик мысли. Они также не консультируются с ведущими экспертами специфических отраслей. А рекомендации некоторых фабрик мысли игнорируются чисто по идеологическим соображениям. Следовательно, степень восприятия фабрик мысли, их роль и позиции меняются в зависимости от движения правительственных и политических кадров.

2. Зависимость от средств массовой информации. По мере роста количества фабрик мысли конкуренция за предрасположение средств массовой информации и политических кругов возрастает. Политическая состоятельность того или иного института, таким образом, варьируется в зависимости от того, насколько успешно он решает эти вопросы.

3. Жесткая конкуренция среди многообразных совещательных организаций. Многочисленные совещательные организации борются за расположение премьер-министра и министров. В борьбе задействованы также совещательные органы внутри департаментов, кабинетов, политических партий, парламентских комитетов и люди из других внешних источников. От этих разнообразных совещательных институтов исходят конфликтующие между собой рекомендации. В этом море хаотических рекомендаций фабрики мысли борются за право быть услышанными.

4. Финансовые мотивы. Как и везде, работу фабрик мысли в Великобритании серьезно ограничивает проблема финансирования. Институты не могут ограничиваться членскими взносами, поступлениями от продажи своих публикаций и платой за предоставленные услуги, чтобы покрыть свои операционные расходы. Филантропические средства и правительственные контракты становятся критически важными для их выживания. По мере увеличения количества фабрик мысли вопрос обеспечения финансирования становится все более проблематичным. Более того, институты уже не в состоянии ни выплатить зарплату, равную оплате в частом секторе, ни обеспечить своих работников всеми привилегиями социального фонда общественного сектора и университетов.

5. Глубина исследований. Как результат, немногие фабрики мысли Великобритании могут обеспечить широкий фронт собственных исследований и большие административные расходы, необходимые для поддержания их публичного присутствия. К тому же в случае, когда исследовательский институт заражен внутренним расколом и частой сменой лидерства, он, как правило, не может эффективно участвовать в публичных дебатах.

Пути выхода

1. Часть фабрик мысли Великобритании стремится стать внутренними участниками политических дебатов в правительственных коридорах. Таким образом, они стараются попасть в разнообразные политические сообщества и группировки, используя этот путь в своих стратегиях привлечения внимания департаментов, агентств, министров или старших государственных лиц. Фабрики мысли вступают в неформальные сетевые связи с гражданскими служащими, политиками, неправительственными организациями, учеными, и другими заинтересованными кругами.

Однако большая часть фабрик мысли остается вне рамок правительственных структур. Они не поддерживают тесные контакты в политических и государственных кругах. Их общественный авторитет лежит за пределами политического истэблишмента или чисто партийной сферы.

2. Некоторые институты сосредотачиваются на освещении альтернативных вариантов политики, обогащая и расширяя рамки общественных дебатов.

3. Влияние и авторитет фабрик мысли также зависят от способности вмешиваться в публичные дебаты, распространять свои позиции и концепции, следить за деятельностью правительства, комментировать и критиковать политику.

Другими словами, фабрики мысли могут преуспевать, выходя на "рынок идей" ("идейный рынок") независимо от заинтересованности политиков в их политических рекомендациях. Действительно, хотя многие институты имеют незначительное влияние на политику и придерживаются непопулярных взглядов, тем не менее, они считают, что одним своим присутствием и выражением своих подходов вносят разнообразие в британскую политическую культуру.

4. Некоторые фабрики мысли построены на принципах членства. Их организационный успех зависит от создания сильной членской базы, предоставления услуг индивидуальным и корпоративным членам в обмен на финансовую и иную необходимую поддержу.

5. Фабрики мысли могут выполнять важные образовательные функции. Они активно продвигают некоторые образовательные программы и курсы, повышают осведомленность общественности.

Не существует единого измерения значимости фабрик мысли в обществе. Разные группы общества и политической направленности обращаются к ним с разными потребностями. Фабрики мысли могут зарабатывать авторитет в совершенно разных сферах общественной жизни: от культуры и образования до политики.

Влияние фабрик мысли на публичную политику трудно измерить. Но многие из них стали эффективными, активизируя знания общественности в области окружающей среды, социальной политики, либеральной политики и других проблем. Правительство не является единственным источником политической новации. А британские правительства всегда нуждались в консультациях и информации по широкому спектру общественных проблем. Фабрики мысли работают в данном направлении. В целом, они играют широкую культурологическую роль, расширяя сферу публичных дебатов, поощряя общение и взаимодействие между государством и обществом, делая ставку на общественные технологические знания. Фабрики мысли Великобритании весьма похожи на подобные образования в постсоветских странах, и для нас они являются опытом противостояния корпоративно организованного интеллекта идеократии государства.

Германия и Япония: следы тоталитарного прошлого

Германия: в повестке дня размежевание фабрик мысли

Объединение Германии и объединение Европы

После второй мировой войны в Германии четко обозначилась линия развития системы фабрик мысли - от служения аппаратно-государственным интересам к частногражданскому статусу, от монополии государственных структур на генерирование идей до поиска широкой базы и технологии генерирования общественно значимых идей. В то же время опыт работы парламентских комиссий по расследованию еще раз продемонстрировал, как попытки заменить закрытые политические слушания широким участием экспертов в разработке государственной политики при отсутствии реальной публичной базы этой практики претерпевают крах. В условиях, когда население уже созрело до политического участия в государственных делах, практика выборочного привлечения и создания экспертных групп выглядит только неким сговором интеллектуалов с государственным аппаратом. К тому же, государственный аппарат очень быстро использует эту ситуацию для восстановления своей вотчины.

А пример Японии вполне подтверждает главный тезис: зависимость от правительства и корпораций однозначно выключает фабрики мысли из публично-политического поля. В то же время, осложнение общественно-экономических проблем выдвигает для властных элит более жесткое требование улучшить качество управления государственными программами за счет интеграции научного потенциала фабрик мысли и практики трансформации и передачи общественных интересов в конкретную публичную политику.

За 30 предыдущих лет существования ФРГ политическое консультирование было подконтрольным отдельными ведомствам и министерствам. От политических консультантов требовались рекомендации, эмпирические данные и детальная информация, необходимая для развития и управления в политике, стратегии внедрения специфической политики. В сфере внешней политики, например, академические исследования институтов и официально назначенных "групп советников" должны были отвечать потребностям исключительно внешнеполитических и оборонных министерств, кабинетных (министерских) комитетов, имеющих отношение к вопросам безопасности. Исследовательские документы и академические рекомендации были распространены только в очень узком кругу избранных реципиентов, посвященных в дело обеспечения качества государственной политики и поддержания долгосрочной состоятельности правительства. Более того, академические решения использовались в основном для легитимации решений кабинета министров перед парламентом.

Широкая общественность, средства массовой информации и специальные группы редко привлекались к академическим дискуссиям по конфликтным вопросам политики. Такая структура политического анализа в какой-то мере давала некоторое преимущество правительству и министерствам, однако она серьезно ограничивала возможности альтернативных аналитических подходов к среднесрочным и долгосрочным программам.

Ситуация изменилась в 70-е годы, когда новое правительство столкнулось с ограничением предыдущей системы и потребовало более независимые рекомендации; такие потребности были вызваны растущим количеством и увеличивающейся сложностью политических вопросов, с которыми руководство сталкивалось. Эксклюзивному характеру отношений между официальными исследовательскими учреждениями и министерствами пришел конец. Парламент ввел в действие практику публичных слушаний. Комиссии по расследованию начали привлекать все большее количество экспертов к участию в обсуждении вопросов общественного значения для разработки разумных и обдуманных политических ответов.

Определение политической повестки дня перестало быть прерогативой кабинета министров и руководящей парламентской партии. Отношения обществоведов, экспертов по обороне и безопасности и других ученых, специалистов, исследователей практической политики с людьми, принимающими решения, стало тесным и настроенным на взаимодействие; к тому же они содействовали более обстоятельному публичному диалогу. Технический прогресс и все большая сложность современных политических систем стимулировали увеличение спроса на политическое консультирование.

Следует отметить еще и другой аспект: немецкое общество созревало в понятиях политического участия. Роль государства и взаимоотношения между гражданами и государством оказались в поле зрения (под наблюдением) все возрастающего количества людей. Общее понимание политики и публичной администрации претерпело изменения, а участие избирателей в местных и общенациональных выборах стало неоднозначным.

Однако новая парламентская практика создания комиссий по расследованию, которые по определению должны были отражать разнообразие подходов и мнений, в конце концов перестала удовлетворять растущий спрос на осведомленные публичные дебаты. В результате мозговые центры, финансируемые правительством, получили большее признание публики.

Революционные политические и экономические изменения, произошедшие во всем мире, особенно в Германии, в конце 80-х-начале 90-х, вызвали спрос на политическое консультирование. Анализ внешней политики в первую очередь требовался для компенсации политической и академической неспособности поставить диагноз состоянию дел в Восточной Европе и предвидеть коллапс советской империи.

Таким образом, политические исследовательские институты должны были бороться. Им необходимо было приспособить свои аналитические инструменты для изучения новой многополярной внешнеполитической практики, новых условий безопасности, изменения ситуации в мире после холодной войны.

Объединение с бывшим ГДР стало неожиданным для немецких фабрик мысли и внесло радикальные изменения в немецкую политическую культуру. Явно не хватало новой политической концепции. Фабрики мысли начали выходить на страны Восточной Европы и осуществлять академические обмены информацией о демократических процедурах, рамках и институтах демократии.

Академическая основа политических исследований внешней и внутренней политики очень узкая. Исследования проводятся преимущественно в университетах, в исследовательских центрах политических партий с привлеченим советников парламентских групп, политиков и государственных деятелей, а также в частных и государственных исследовательских институтах. Большинство экспертов в этой области работает на какую-либо лидирующую фабрику мысли.

10 лет назад исследования фабрик мысли и их разработки пользовались большим спросом, особенно те из них, которые относились к опасности ядерной конфронтации и возможности модернизации советской системы. Сегодня же институтам, занившимся проблемами холодной войны, все сложнее оставаться на плаву. Немецкие фабрики мысли находятся в сложной ситуации, они перегружены комплексностью и масштабностью решаемых Германией задач. Кардинально меняется деятельность немецких фабрик мысли. Отметим только некоторые доминантные направления:

объединение восточной и западной Германии и процесс интеграции общественно-политической и экономической жизни страны;

набирающий силу процесс интеграции Европы и вторжение этого процесса в общественно-политическую жизнь Германии;

смена политической власти в стране на последних выборах в Бундестаг;

отвлечение большой доли государственных средств на процесс демократизации у восточноевропейских соседей Германии, обустройство новых восточных земель и новой столицы страны, на создание институтов объединенной Европы и само европейское объединение; (большинство немецких фабрик мысли жило за счет бюджетных средств, которых сегодня стало так мало).

Сегодня все еще не ясно, насколько соответствует нынешнее количество и структура немецких фабрик мысли все усложняющимся задачам консалтинговой работы, связанным с формированием новой внешней и внутренней политики Германии. Грядет радикальное изменение их роли и количества. Так или иначе, традиционный государственный ориентир фабрик мысли проходит большое испытание, и многим придется выбрать путь закрытия или пробовать себя в качестве независимых, частных структур. Сегодня происходит активный пересмотр и ревизия структур и заслуг традиционных мозговых центров. С переходом в новую столицу, а также в связи со всеми недавними изменениями в Германии на политическую арену вышла совсем новая группа фабрик мысли, обслуживающих руководителей государства.

Таким образом, в Германии происходит определение рамок деятельности политического консультирования и места неконвенциональной политической экспертизы в общественно-политической жизни страны накануне XXI века.

Фабрики мысли Японии2: поиск выхода из корпоративного патернализма

Зависимость от корпораций и правительства ограничивает публичную силу фабрик мысли

Главные фабрики мысли Японии являются прибыльными организациями, созданными корпорациями. Типичными представителями мозговых центров Японии являются Исследовательский институт Номура (Nomura Research Institute, 1965) и Исследовательский институт Мицубиси (the Mitsubishi Research Institute, 1970). Кроме того, многие фабрики мысли создаются по инициативе министерств, государственных офисов или местных публичных организаций. Они не очень активно выступают с публично-политическими предложениями. Географически фабрики мысли Японии сосредоточены в Токио: 80% исследователей и 90% исследований сосредоточены здесь.

В результате независимые исследования составляют всего 18% всех работ фабрик мысли, в то время как на заказные исследования приходит до 80%. Фабрики мысли, выполняющие работы по заказу, в определенной мере вынуждены отражать в своих отчетах волю клиентов. Это сужает их способность предлагать публично-политические проекты: только 22% всех исследований публикуются для публичного пользования.

Такая ситуация создает определенный дисбаланс в распределении сфер исследований фабрик мысли. Их основная исследовательская деятельность -корпоративные исследования, анализ и разработки оптимальных корпоративных стратегий. Как правило, исследования относятся к вопросам развития, в том числе - развития землепользования, экономики и промышленности. Очень малая доля исследований касается международной жизни, образа жизни и вопросов окружающей среды.

Таким образом, содержание фабрики мысли в исследовательских целях стало в Японии весьма непростым делом.

Поступления от исследований и развития, большинство которых делаются по заказу, составляют всего 30% всех поступлений фабрик мысли. В результате чисто исследовательские фабрики мысли составляют всего 6% мозговых центров страны восходящего солнца.

Практическое отсутствие филантропической деятельности, по сравнению с США, также осложняет их финансовое положение. Фабрики мысли, финансирование которых исходят от крупных фондов, компаний и частных лиц, практически являются исключениями.

Большинство фабрик мысли небольшие, соответственно имеют узкое исследовательское поле, подконтрольное правительственным и корпоративным структурам. Фабрики мысли, где работают менее 20 человек, составляют до 70% мозговых центров Японии, более 100 человек - всего 5% от общего количества. Соответственно, в их деятельности преобладают краткосрочные исследования; такие фабрики мысли не могут позволить себе работать над долгосрочными междисциплинарными проектами широкого профиля. А поскольку они не могут вести обстоятельные, крупномасштабные исследования, то выпадают из общего движения фабрик мысли.

В то же время, количество людей, переходящих из внешних организаций в фабрики мысли, увеличивается с каждым годом. В 1995 году оно составляло 30% всех исследователей.

Таким образом, так называемые японские фабрики мысли на самом деле являются исследовательскими организациями. Такой вывод непосредственно вытекает из их статуса и минимизации роли внутри японского общества. Большинство фабрик мысли совершенно не в состоянии вести независимые публично-политические исследования ввиду зависимости от корпоративного и правительственного контроля. Определение кадрового и финансового потенциала контролирующими государственными и корпоративными организациями серьезно ограничивает их боеспособность.

Так как большинство исследований осуществляется по контракту или заказу, а сами фабрики мысли подконтрольны правительству и корпорациям, то общественный резонанс их работ минимален не в последнюю очередь потому, что эти наработки не предоставляются для открытого пользования. В результате японские фабрики мысли пока не играют роли адвокатов благосостояния общества. И наоборот, отсутствие подлинных фабрик мысли существенно ограничивает способность японского правительства вступать в диалог с общественностью, воспринимать реальные общественные интересы.

На пути к появлению подлинных лабораторий мысли в Японии3

В своей истории Япония пережила два пика развития фабрик мысли. В 70-е годы всплеск развития фабрик мысли был связан со второй стадией ускоренного экономического роста в стране, а в 80-е - с периодом стабильного роста. В это время правительство и население были озабочены тем, чтобы догнать Запад, в первую очередь США. Разрабатывая программу ускоренного экономического развития, правительство опиралось на фабрики мысли как подчиненные организации; последние обеспечивали подготовительные базисные исследования, необходимые для принятия решений. В условиях экономического бума зависимость фабрик мысли от указов государственных руководителей было еще допустимо.

Сегодня же, когда Япония сталкивается с жестоким общественным кризисом, потребность в разнообразных, свежих, более или менее независимых идеях становится все чувствительнее. Чтобы общество и фабрики мысли могли плодотворно участвовать в процессе генерирования идей, деятельность правительства и информационный поток в стране должны стать более прозрачными. Сегодня в Японии идут дискуссии о децентрализации исследовательских учреждений. К тому же ожидается, что локальные фабрики мысли будут дальше развиваться.

Сегодня социальная, политическая и экономическая системы в Японии проявляют признаки глубокого кризиса. Последствия землетрясения в Кобе, скандалы вокруг ведущих японских финансовых и банковских учреждений, вирус коррупции в правительстве и постоянная смена правительства, скандал, связанный с проникновением инфицированной СПИДом крови в страну, - все это демонстрирует неспособность традиционной публично-политической системы справиться с общественно-политическими задачами "собственными силами".

Ситуация требует пересмотра механизма взаимоотношения правительства с гражданским обществом. Патерналистский принцип, в соответствии с которым правительство думало за всех, уже не срабатывает. Раньше под публичным сектором в Японии всегда подразумевался правительственный сектор. Это было полем абсолютного господства государственного аппарата. Неприбыльные учреждения и добровольческие группы служили всего-навсего в качестве придаточного инструмента государственного аппарата. К тому же, многие из них работали не без своекорыстия. В США и Великобритании, например, эти организации и другие организации частного и гражданского сектора не только гарантируют динамику публично-политической жизни, но играют роль строго наблюдателя за работой правительства и государственного аппарата; в некоторых случаях они даже сами выполняют некоторые работы государственной администрации.

Сегодня усиление роли неправительственных, гражданских инициатив требует прежде всего самоутверждения и осознания индивидом своей значимости в государстве. Система взаимоотношения гражданина с государством и корпорациями раньше не сильно отличалась от крепостничества. Японские граждане практически не делали никаких усилий для участия в публичной политике. Сегодня эта ситуация претерпевает изменения. Стали раздаваться голоса, требующие большей информированности общественности и большего участия в законодательном процессе.

Все это означает, что японцам придется расстаться с идеей экономического "реванша" над Западом и своей самобытностью, поскольку названные изменения приблизят Японию к западной общественной системе.

Фабрики мысли Китая - объединение Китая и Гонконга

Сегодня в Китае существуют следующие типы фабрик мысли:

фабрики мысли правительственного подчинения;
исследовательские центры Академии наук Китая;
университетские исследовательские центры;
частные центры.

Хотя информация о фабриках мысли Китая очень скудна, тем не менее, серьезные сдвиги в политических программах и концепциях китайского руководства свидетельствуют о большой подготовительной интеллектуальной работе, проделанной при составлении правительственных программ. Так как политический режим в этой стране существенно не изменился, сфера публичной политики так и не отделилась от партийно-государственной политики. В то же время, присоединение Гонконга к континентальному Китаю усилило роль фабрик мысли в разработке и реализации государственной политики в новом объединенном Китае. А повышение конкурентной способности китайских приморских особых экономических зон по сравнению с Гонконгом, Тайванем и другими островками рыночной экономики в регионе предлагает совершенно иной способ решения поставленных задач, опыт которого отсутствует у традиционных мозговых центров Китая. В этой игре Китаю приходится перенимать технологии современных фабрик мысли.

Деятельность и роль независимых фабрик мысли в этой стране хорошо иллюстрирует процесс передачи Гонконга Китаю в 1997 году.

Практически процесс передачи был полностью реализован под чутким руководством фабрики мысли под названием Институт исследований двух экономических систем (Two Systems Economic Research Institute - OCTSERI).4 Этот институт получил самую большую квоту (8 из 150 мест) в созданном в декабре 1997 года Подготовительном комитете по передаче Гонконга в 1998 году. При этом двое из директоров фабрики мысли заняли посты заместителей руководителя комитета; один из них отвечал за ежедневный график работ комитета в самом Гонконге.

Эта фабрика мысли является частным исследовательским бюро, созданным в начале 90-х годов несколькими людьми, участвовавшими в разработке основополагающих законов будущей новой китайской территории. Ими тогда двигало сознание того, что после передачи полуострова Китаю потребуется организация, которая будет выполнять исследования и разрабатывать рекомендации по проблемам переходного периода. В правление гонконгского отделения института входят известные бизнесмены и прокитайские политики. Среди них были крупные бизнесмены, представители компаний Henderson Land, New World Development, Sun Kung Kai Properties, Cheung Kong.

Эта фабрика мысли работала по поручению китайского организационного комитета в сотрудничестве с Офисом по делам Гонконга и Макао (Hong Kong and Macau Affairs Office, HKMAO - Китай) и гонконгской правительственной фабрикой мысли (Central Policy Unit). В Гонконге на институт работают десятки исследователей. Работа здесь ориентирована на департаменты по проблемам политики, экономики, общества и средств массовой информации. Выполняя заказы директоров, они готовят объемистые позиционные документы и обстоятельные исследования технического характера. Эти документы в большинстве имеют конфиденциальный характер. Фабрика мысли предоставляет свои доклады как китайскому, так и гонконгскому правительству.

Большая часть работы фабрики мысли нацелена на то, чтобы помочь членам комитета, у которых просто не хватает времени на подбор необходимых кадров в государственные органы новой территории, а также решать бесчисленные мелкие вопросы переходного процесса. Таким образом, институт выполнял функцию доверенного мозга в переходном периоде. Фактически, институт близок к тому, чтобы стать основной фабрикой мысли правительства Специального административного региона (Special Administrative Region - SAR), хотя при этом он остается частным и автономным учреждением, вытесняя устоявшуюся фабрику мысли бывшего правительства Гонконга.

Изменения в статусе и направлении политики института после передачи Гонконга заключаются в следующем: если до передачи институт работал как на китайское правительство, так и на правительство Гонконга, то после 1997 года полностью переориентировался на работу с администрацией Специального административного региона.

Относительно закрытого характера работы организации у руководителей института так и не появились новые планы, хотя обозреватели проявляют желание видеть более открытыми выходы института на широкую общественность.

Ближний Восток:5 от идеологии к науке

Ближний Восток, как и весь мир в 90-е годы, переживал бум исследований, посвященных отслеживанию и анализу ситуации в публичной политике и регионе в целом. Основными факторами активизации исследовательской работы в регионе стали политическая либерализация и внушительный технологический прогресс. Обмен научными данными последовательно рос. И хотя количественный рост был достаточно заметным, качество работ оценить трудно.

Одним из определяющих факторов, задерживающих развитие фабрик мысли в регионе, является низкая квалификация кадров и их практическое отсутствие. Сотрудничество с зарубежными западными институтами, а также поддержка государства существенно облегчает повышение компетенции этих институтов. Такая позиция государства благоприятствует более быстрому повышению их квалификации и становлению фабрик мысли в регионе (в отличие от многих стран Восточной Европы, например). В то же время политический режим, преобладающий в регионе в целом, - военный, монархический, фундаментально-религиозный - препятствует возникновению сферы подлинно публичной политики в регионе. Поэтому работы многих институтов имеют сугубо идеологический и исследовательский характер.

В работе институтов обращает на себя внимание их позиция во внешней политике. Национально-идеологическое противостояние арабских стран региона с израильским государством, которое большинство институтов поддерживает, сильно снижает качество их исследований. В этом отношении они выступают как отголоски государственной политики и идеологии. Эта позиция может служить ключом к пониманию их истинного положения во внутренней политике.

Как и во всех развивающихся странах, центры исследования публичной политики на Ближнем Востоке с трудом можно назвать фабриками мысли. И хотя количество таких организаций за последнее время возросло, тем не менее, этот рост был достаточно ограниченным в арабских странах. В то же время в регионе выделились несколько серьезных центров мысли.

Так, в когда-то интеллектуальном центре арабского Востока, Ливане, с 1978 года действует Центр исследования арабского единства (Centre for Arab Unity Studies). Этот центр уникален тем, что большинство его исследователей проживало за рубежом со времени интенсификации гражданской войны в этой стране в конце 70-х годов. Целая серия публикации на арабском языке от имени этого центра получила широкую известность и используется в качестве учебников в арабских университетах.

В Иордании действует очень активный, хорошо организованный исследовательский институт - Форум арабской мысли (The Arab Thought Forum - 1981). Этот институт публикует ежемесячник на арабском языке "Ал-Мунтада" ("Форум") по вопросам политики, экономики и социальной проблематики в арабском мире. Институт установил тесные связи с западным академическим миром благодаря сильной поддержке королевской семьи; и эти международные связи являются одним из сильных козырей института.

Израиль является несомненным лидером в части развития фабрик мысли в регионе. Большинство мозговых центров этого государства, которое действительно пользуется большим авторитетом в мире, связаны с университетами. Это такие центры как Исследовательский институт поддержки мира имени Гарри Трумэна при Еврейском университете (Harry S. Truman Research Institute for the Advancement of Peace, the Hebrew University), Центр стратегических исследований в Хаффе (the Jaffee Center for Strategic Studies, Tel Aviv University). Одной из характерных особенностей этих фабрик мысли являются их тесные взиамоотношениях с зарубежными, в частности, американскими фабриками мысли, выражающиеся в обмене специалистами, информационными ресурсами. Оба института стали объектом нападок со стороны своих арабских коллег: им инкриминируют сионистскую пропаганду и равнодушие к решению арабо-израильских проблем.

Арабский мир. Египет

Активизация исследовательских работ в арабских странах, особенно со стороны Египта, в скором времени может восстановить равновесие между арабскими и еврейскими фабриками мысли.

Так, многие новые и интересные институты в Египте появились благодаря относительной стабильности этой страны и количественному росту интеллектуалов. В 1985 году был основан Центр азиатских исследований (Center for Asian Studies), а в 1987 - Центр изучения и исследования политики (Center for Political Research and Studies). Возникновение первого центра связано с растущим интересом арабского мира к экономическим связям с Азией; второй же центр объединяет молодых египетских ученых, чья деятельность более или менее влияет на политику в стране. Другим институтом, который предоставляет полезные данные и публикации о современном египетском обществе, является Национальный центр социологических и криминологических исследований (National Centre for Sociological and Criminological Studies).

Эти институты, однако, находятся в тени Центра политических и стратегических исследований в Аль-Ахраме (Al-Ahram Centre for Political and Strategic Studies - ACPSS), отличающегося масштабностью и глубиной деятельности. Институт создан в 1968 году и является самым влиятельным и крупным институтом в Египте. Он входит в состав полугосударственного фонда Al-Ahram Foundation и работает над проблемами международной политики, политическими, экономическими и социальными аспектами арабского общества в целом и египетского в частности. До своего избрания Генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос Гали был президентом этого центра. Центр публикует разного рода исследования и выпускает периодические издания: ежегодник "Арабский стратегический доклад" (Arab Strategic Report - на английском и арабском), ежеквартальный журнал "Международная политика" (Al-Siassa al-Dawlya - на арабском), еженедельник "Экономика Ахрама" (Al-Ahram-Al-Iqtisadi - на арабском); два раза в месяц выходит "Стратегический бюллетень" (the Strategic Papers - на арабском и английском).

Хотя исследовательский фокус египетских институтов охватывает весь Ближний Восток, интерес института Аль-Ахрама прикован, прежде всего, к Египту. В одной из опубликованных книг исследователей этого института написано: "Египетская внешняя политика, руководимая рациональными научными принципами, является абсолютно необходимым условием развития способностей Египта, которое может положить конец всем попыткам маргинализировать Египет, снизить его статус и роль". Такая ориентация вызвана снижением роли этой страны на Ближнем Востоке с окончанием холодной войны.

Анализ публикаций института Аль-Ахрама выявляет некоторые особенности его работы:

предпочтение системного анализа;
международный характер исследований;
уход от критических вопросов внутренней политики.

Такая ориентация обусловлена, прежде всего, нежеланием вызвать гнев вездесущего правительственного контроля. Тем более, что институт является полугосударственным учреждением.

В то же время, из-за такой позиции института его влияние на официальную политику египетского правительства достаточно сильное. При нынешнем его положении институт не является фабрикой мысли в подлинном смысле этого слова, поскольку не ориентирован еще на разработку и продвижение альтернативной политики, а также не организовывает публичные дебаты. Институт остается исследовательским и академическим учреждением.

Таким образом, полугосударственный статус большинства институтов и их идеологическое противостояние с израильскими фабриками мысли остается главным препятствием к выполнению роли настоящей фабрики мысли. Сильная поддержка правительства усиливает их научную базу, а также возможность выхода на зарубежных партнеров. В то же время это ограничивает возможность открытых, бескорыстных анализов.

Отметим и новый сдвиг в развитии фабрик мысли арабских стран в последнее время. Фабрики мысли региона образовали единую виртуальную сетевую ассоциацию. Использование последних достижений информационных технологий для совместной работы, обмена информацией и знаниями позволит резко поднять уровень и квалификацию этих организаций.

Африка: фабрики мысли в поисках подхода к правительству6

Развитие фабрик мысли африканского континента тесно связано с политическим режимом в странах Африки. Политическая ситуация здесь характеризуется преобладанием режимов авторитарного или военного типа. Если судить по уровню современных экономических, индустриальных, научных, информационных и социо-культурных технологий, то страны этого континента находятся в состоянии экономического небытия.

Более 30 лет на черном континенте идут активные поиски парадигмы общественно-политического развития и, соответственно, публичной политики. Африканские государства, однако, не располагали ни кадрами, ни финансовыми средствами для поддержания необходимого уровня исследований и общественных, открытых дискуссий по насущным общественно-значимым вопросам. В результате большинство наработок готовится за границей в стенах международных, межгосударственных и национально-государственных донорских организаций - Программа ООН по развитию, ЮНЕСКО и другие организации ООН, американские правительственные донорские организации, религиозные движения.

Сегодня стремительные изменения на африканском континенте вносят коррективы в динамику и характер дискуссии по публичной политике в этих странах. По мере продвижения к рыночно-демократическим преобразованиям все большее значение приобретает привлечение к дискуссиям широкой интеллектуальной и культурологической базы. В то же время низкий уровень политической культуры народных масс приводит к тому, что наиболее подготовленными к участию в дебатах оказываются структуры бизнеса и профсоюзные движения. Раскрепощение средств массовой информации должно придать больший размах этим дебатам, хотя в условиях общей неграмотности населения эффект от работы печатных средств массовой информации и СМИ в целом может оказаться минимальным.

Результатами новых веяний стало усиление давления на правительство в целях принятия и реализации более эффективной политики ради благополучия и демократии в стране. В условиях, когда у правительства не хватает ресурсов, политики стали больше опираться на немногочисленные учреждения, исследующие публичную политику. Общераспространенным является совмещение работы ученых в университетах и высоких государственных структурах. В этих условиях работа Африканского исследовательского экономического консорциума (African Economic Research Consortium) восполняет нехватку исследований для стран региона. Консорциум играет роль своего рода общерегиональной фабрики мысли.

Нехватка фабрик мысли нового типа, которые по-настоящему осуществили бы глубокие исследования и разработки общественно значимых проблем, сегодня остро ощущается в Африке. Вне правительственных стен целостное исследование публичной политики практически не ведется, а имеющиеся продукты и идеи получают очень слабое освещение, не доходят до государственных деятелей и соответственно не имеют существенного влияния на общественное мнение и руководящих политических деятелей. Основные локально производимые идеи исходят от университетских структур, академических научно-исследовательских институтов и небольшого количества национально-политических организаций. До недавнего времени не существовало промежуточного звена, которое переводило бы имеющиеся интеллектуальные наработки в понятный для каждой аудитории документ и делало удобоваримую упаковку комплексных решений общественно значимых проблем. Экономическая и деловая пресса, которая могла бы восполнять пробел, все еще находится в зачаточном состоянии. Слабое общение между политиками и учеными также не способствует более эффективной работе ученых и академических институтов над государственными программами.

Как правило, ученые далеки от политической жизни и не обладают необходимым пониманием общественно-политического процесса и политической жизни - не в последнюю очередь из-за слабого взаимодействия с политической сферой. Однако в некоторых странах этот барьер непонимания между интеллектом и публичной политикой постепенно спадает по мере того, как ученые начинают производить состоятельные проекты и идеи, более реальные общественно-политические проекты, а "не заумные" документы.

На сегодняшний день африканские фабрики мысли работают над созданием критической массы аналитиков, достаточной для ведения нормального публично-интеллектуального обмена на национальном уровне. Этим целям подчинены программы формирования аналитических кадров, повышения их квалификации, а также поощрения применения исследовательской технологии к публично-политической практике.

На региональном уровне в то же время идет активный процесс формирования сети профессиональной интеллектуальной коммуникации. Самые известные из таких сетей - объединение экономистов, вовлеченных в макроэкономические исследования публичной политики (при поддержке AERC), сеть природоохранных экономистов (East Africa Environmental Economics Network), сетевая организация обществоведов (Council for Development of social Science Research in Africa), а также франкоязычная сеть исследователей индустриальной политики. Сама организация AERC была организована для поддержания таких неформальных инициатив.

В последнее время в африканских странах национальные институты политики начали формироваться при помощи Африканского фонда по развитию ресурсов (African Capacity Building Foundation). Эти институты отличаются от преобладающего большинства других институтов, которые обычно действуют в стенах университетов и имеют строго академический профиль. Национальные институты работают с правительствами и во многих случаях получают от них финансовую поддержку. Они также развивают тесное сотрудничество с традиционными исследовательскими институтами и правительством. Результаты их исследований широко распространяются на различные аудитории с целью усиления публично-политической базы этих аудиторий.

Примером того, как работают национальные институты, служит Фонд экономических и социальных исследований в Танзании (Economic and Social Research Foundation, ESRF). Этот институт работает на мобилизацию общественного мнения вокруг насущных проблем, чтобы затем выставлять свои разработки для общеполитических дебатов. Имея очень небольшой штат исследователей, институт мобилизует талантливых местных исследователей для аналитической разработки публичных проблем. Сам институт ведет постоянное наблюдение за политическим процессом, выступает с комментариями по поводу различных вопросов общественной политики и составляет обзор текущей ситуации. Определяя долгосрочные исследовательские приоритеты, институт стремится, таким образом, активно влиять на политическую повестку дня. Тесные отношения с правительством, частным сектором и неправительственными организациями позволяют ему постоянно быть на высоте в изменяющейся политической среде. Одним из примеров интеграционной роли института стало его усилие по разработке национального плана развития посредством цикла семинаров и совещаний.

Ввиду финансовой уязвимости национальных институтов многие из них начали предоставлять платные услуги в области проектного консалтинга. При этом они наработали опыт, участвуя в интеллектуальных региональных сетевых обменах и осваивая лучшие примеры, доступные в мировой сети.

Целая группа независимых политических институтов в Гане и Кении ориентируются исключительно на краткосрочные потребности частного сектора. В отличие от национальных институтов, они не получают никакой финансовой поддержки от правительства.

Для дальнейшего укрепления взаимодействия между правительством и фабриками мысли в Африке государствам континента предстоит еще решить ряд вопросов, среди которых:

повышение коэффициента полезного действия исследовательских организаций для политических проектов. Результаты научных исследований политики должны быть релевантными и доступными. Для этого ученые должны быть заинтересованы в ходе текущей и перспективной политики, представлять свои изыскания в удобоваримой, понятной и привлекательной форме;

обеспечение состоятельности исследований в качестве инструмента влияния на политический процесс. Ключевым в этом отношении становится проведение высококачественных и точных исследований. Активное использование исследовательских сетей, соответственно совместных анализов и неформальных отношений может содействовать повышению качества исследований;

поддержание тесных связей между исследователями и широким политическим сообществом. Семинары по вопросам общественной политики и совместные инициативы государственных и частных исследователей могут стать мостом между академиками и действующими политиками;

привлечение средств массовой информации. Разрыв между журналистами и исследователями также должен быть преодолен. По мере того, как влияние прессы на политический процесс в регионе увеличивается, доступ к работам независимых политических институтов становится жизненно важным для них. Специальные семинары с журналистами, брифинги для средств массовой информации - вот некоторые средства достижения этой цели. Распространение своих наработок, поднятие авторитета и формирование собственного имиджа через СМИ является необходимым направлением работы фабрик мысли.

Страны Восточной Европы:7 тернистый путь к демократии

По мере продвижения на пути демократических и рыночных преобразований в бывших социалистических странах все больше распространяются так называемые неприбыльные, или (по-разному называемые) неправительственные организации. Только в Венгрии за период с 1989 по 1994 год численность таких организаций возросла с 700 до 3 тыс. Мозговые центры являются одной из форм проявления этих организаций.

В Чехии десятки мозговых центров появились сразу после падения коммунистического режима. Спектр таких организаций очень широк - от подчиненных правительству до финансируемых оппозиционными партиями.

До падения коммунистического режима

До 1989 года в Восточной Европе фактически не существовало независимых фабрик мысли. Монополия коммунистической партии на практически все сферы политической жизни делала невозможными любые публичные дебаты. Экономическая и политическая организация системы централизованного планирования не оставляла места для публичных дебатов по политическим альтернативам, поскольку власти не терпели независимых голосов. Основной потенциал политического анализа был сосредоточен в государственных структурах, где доминировали коммунистическая партия и правительство. Исследовательские учреждения были расположены преимущественно в стенах Академии наук и отдельных министерств, таких как министерство обороны или министерство иностранных дел.

Большинство исследований не содержало никаких альтернатив, методологически было архаичным, рассчитанным на правительственный аппарат, при этом игнорировалась широкая общественность как один из главных реципиентов исследований.

Происхождение фабрик мысли Восточной Европы

Одна группа новых фабрик мысли представляет измененную версию ранее существовавших институтов, в частности Академии наук. Таким, например, стал Будапештский институт мировой экономики.

Другая группа связана с политическими партиями. Это, например, Институт публичной политики в Будапеште, который имеет тесное отношение с Альянсом за свободных демократов.

Третья группа фабрик мысли полностью зависима от правительственного финансирования, поэтому независимость их подходов глубоко сомнительна. К ним относится, например, Институт экономики Эстонской академии наук или Венгерский институт международных отношений.

Часть институтов сильно зависима от известной фигуры, как правило, бывшего высокопоставленного государственного чиновника. Такими являются, например, Центр рыночных реформ в Киеве и Центр социальных и экономических исследований в Варшаве, которые образовались вокруг ключевых реформаторских лиц - соответственно Владимира Ланового и Лешека Бальцеровича.

Вначале большинство новых фабрик мысли ориентировалось на исследование вопросов экономики. Это относится к варшавскому Институту Адама Смита, будапештскому Институту экономики, словацкому Центру экономического развития, пражскому Центру экономических исследований и высшего образования, рижскому институту "Латвия". Наиболее доктринальные из них, такие как институт Адама Смита, имеют очень слабую поддержку населения. Лишь немногие институты занимаются вопросами политики. Это, в частности, Среди таких редких институтов, занятых в сфере политики, следует отметить Гражданский институт (Прага), Фонд демократии после коммунизма (Будапешт) и Институт Пилипа Орлика (Киев).

Факторы формирования фабрик мысли в регионе Восточной Европы

Ряд факторов благоприятствует развитию фабрик мысли в Восточной Европе:

бюджетные проблемы ограничивают исследовательские и экспертные возможности правительственных структур;

законодатели не располагают необходимыми ресурсами для разработки экономической политики; законодательные инициативы чаше всего исходят от исполнительной власти. Потенциально, независимые фабрики мысли заполняют этот пробел, в меру своих возможностей поддерживая экспертный уровень законодателей и выравнивая баланс между ветвями власти;

бюджеты институтов академий наук и университетов резко сократились после падения коммунистических режимов, к тому же, их административные и содержательные структуры не готовы к новым задачам практической и публичной политики;

ориентация на иностранных советников не оправдывает себя; их рекомендации не пользуются пониманием широкой общественности;

масштаб и трудности переходной экономики требуют новых качественных экспертных служб; старые кадры не справляются с новыми задачами;

Среди факторов, отрицательно влияющих на деятельность фабрик мысли в регионе, можно выделить следующие:

политический, законодательный, административный, финансовый климат, а также дефицит кадров. Многие политические руководители этого региона еще не привыкли к публичным дебатам, независимому мышлению и свободе слова, а также к существованию независимых политических консультантов и экспертов, то есть публичная политика не выделена как самостоятельная и равноправная сфера политики;

дефицит качественных, профессионально подготовленных практических рекомендаций; результаты работ многих исследовательских центров обычно предстают в виде информационных справок или исследовательских отчетов, а некоторые рекомендации политически окрашены либо сформулированы в таком виде, что их адресат, намерение, проектное содержание не прочитываются;

скептическое отношение общественности к возможности частного влияния на государственные структуры; к тому же государственные структуры нередко используют новые, независимые фабрики мысли в качестве козлов опущения своих политических провалов;

неопределенность правового статуса фабрик мысли, отсутствие в бюджетах многих стран статьи расходов на консультирование государственных структур, а отсюда и невозможность такой формы работы как консультирование по контракту. В регионе статус неприбыльных организаций, филантропической деятельности и независимого неприбыльного исследовательского центра еще не получил полной легитимации;8

невысокая заинтересованность кадров из-за неконкурентоспособности оплаты труда в независимых исследовательских центрах по сравнению с частным деловым и производственным сектором в целом; среднестатистический состав фабрик мысли регионов не превышает 15 человек;

административная структура и способ распространения их продуктов также оставляет желать лучшего; как правило, административная работа зависит от энергии и видения одного активиста, который к тому же вовлечен в целый ряд других работ. Мало того, управление фабрикой мысли требует от ее руководителя редко имеющейся комбинации предпринимательских навыков, содержательного знания, ясных политических ориентиров, наличия соответствующих технологий и способности работать технологично, а также умения работать с человеческими ресурсами;

отсутствие опыта и технологии успешного маркетинга и продвижения своих идей и исследовательских продуктов к широкой публике при достаточно высоком сопротивлении элитарных кругов; эта задача тем более трудна из-за отсутствия культуры политических дебатов в посткоммунистических странах;

узкий профессиональный состав и скудный бюджет. Среди всех проблем фабрик мысли Восточной Европы явно преобладают финансовые трудности. Необходимо найти новые источники финансирования, диверсифицировать источники финансовых поступлений, уйти от финансовой зависимости от маленькой группы учредителей в условиях, когда доноры вообще в дефиците. Как правило, фабрики мысли, занимающиеся финансовой и экономической проблематикой, находятся в лучших условиях. Здесь есть возможность получить дополнительное финансирование от преуспевающих финансовых учреждений или предприятий. Для финансирования исследований социальной политики привлекается меньше средств.

Некоторые из институтов, зависящих от правительства, прилагают огромные усилия, чтобы стать независимыми. Одним из факторов такого успеха является способность руководителей института найти другой источник финансирования. Например, Центр изучения демократии (Болгария), Институт свободного рынка (Литва), Гданьский институт рыночной экономики (Польша) отличаются высоким качеством своей работы, широко распространяют исследования и пользуются признанием в высоких кругах. Самым преуспевающим в этом отношении считается пражский Институт международных отношений.

Независимость, однако, приобретается высокой ценой. Многие из независимых фабрик мысли сильно зависят от внешних публичных и частных источников. Так, Центр изучения демократии (Болгария) получил весомый взнос от Американского агентства международного развития; другие фабрики мысли - от немецких или американских частных фондов, таких как Ford Foundation, Mellon Foundation, Pew Charitable Trusts, Soros Foundation. В мае 1995 года Гудзоновский институт собрал в городе Гудзон представителей 35 фабрик мысли Восточной Европы для обсуждения вопроса о финансировании их деятельности.

Катализирующее воздействие иностранных фондов и центров в Восточной Европе

Таким образом, фабрики мысли в Восточной Европе сталкиваются с большими политическими, кадровыми, административными и финансовыми трудностями. Сложность этих проблем во многом ставит под сомнение перспективы развития фабрик мысли. Помощь зарубежных фабрик мысли и фондов стала решающим фактором в дальнейшем существовании этих институтов в регионе.

Со времен распада социалистической системы ведущие западные мозговые центры постарались обеспечить свое присутствие в этом регионе, создавая там свои филиалы и офисы. Так, в Праге обосновался американский Исследовательский институт Запад-Восток (Institute for East-West Studies). Этот институт организует семинары, лекции, выпускает работы по таким основным экономическим проблемам как приватизация, развитие рынков капитала, а также влияние и эффективность иностранной помощи.

Часто эти мозговые центры представляют то или иное направление политических течений западных стран. Так, Windsor Group, организация, занимающаяся исследованием публичной политики, имеет отношение к консервативной британской партии. В Москве обосновалось консервативное республиканское представительство Heritage Foundation.

Многие мозговые центры, пришедшие в Восточную и Центральную Европу, действуют при активной поддержке выходцев из этих стран. Например, известный финансист и филантроп Джордж Сорос является уроженцем Венгрии. Фонд Сороса - одна из крупнейших неприбыльных организаций, действующих в посткоммунистической Европе. В странах бывшего социалистического лагеря Фонд Сороса действует через Фонд открытого общества (Open Society Fund). Направления его работы - развитие демократии, плюрализма, толерантности и свободы прессы.

Достижения фабрик мысли в регионе Восточной Европы

Появление фабрик мысли в регионе, призванных продвигать демократические преобразования, ознаменовало рождение новой политической культуры. Влияние фабрик мысли в Восточной Европе ощущается по следующим направлениям:

они разбили государственную монополию на политическое творчество и политическую информацию;

стали активизировать соревнование и конкуренцию на идейном рынке;

предоставили платформу для включения граждан в политический процесс, расширяя дебаты, публичные дискуссии и открытую постановку проблем;

воспитывали новое поколение исследователей и новый тип лидерства;

подняли ранее молчащие голоса по поводу общественного выбора; таким образом, они катализировали дискуссии о возможных последствиях этого выбора;

подняли новые вопросы в сфере публичной политики и предложили альтернативы политике государственного аппарата.

Наиболее значительные успехи фабрик мысли:

Предоставление новых кадров для государственного аппарата; многие лидеры фабрик мысли назначены на высокие должностные посты в своих государствах;

По инициативе государственных руководителей или собственной инициативе проводилась подготовка законопроектов или экспертиза государственных программ и проектов. Выступление против тех или иных законопроектов или действующих законодательных норм;

Разработка отдельных программ и проектов политических партий. Многие фабрики мысли успешно участвуют в работе политических партий и общественно-политических движений, не будучи членами этих организации;

Инициирование и ведение публичных дискуссий через создание экспертных групп, организацию национальных и международных конференций;

Информирование общественности о тех или иных публично-политических проблемах, в частности через средства массовой информации. Одним из преуспевающих центров в этом отношении, например, стал украинский Независимый центр политических исследований (известный своей телевизионной программой "Пятый угол"9 и серией статей "Биографические файлы" в газете "Зеркало недели").

Фабрики мысли России10

Возникновение первых фабрик мысли вне академических учреждений

Рождение фабрик мысли в Советском Союзе можно отнести к 60-ым годам. К этому времени стали ясны просчеты политического руководства как во внешней, так и внутренней политике. До этого времени основные исследовательские центры находились в стенах Академии наук. Хрущевское разоблачение сталинизма в 50-60-ые годы и последующие более или менее открытые дебаты в советском обществе поставили на повестку дня вопрос о новых каналах производства новых стратегических идей. Политика экономического соревнования с Западом требовала более обстоятельного изучения западной экономики и политики. На этом фоне президиум Академии наук в апреле 1956 года инициировал создание Института мировой экономики и международных отношений, который должен был соответствовать мировым стандартам.

Кроме того, осложнение отношений внутри мировой социалистической системы и обострение идеологической борьбы с западными странами на всех континентах стали толчком к созданию ряда региональных институтов, таких как Институт экономики мировой социалистической системы, Институт Латинской Америки, Институт Африки, Институт Дальнего Востока. Институт же США (позже переименованный в Институт США и Канады) образовался в 1967 году, когда политика конфронтации сменилась на мягкий поиск потепления.

Все эти институты финансировались из государственного бюджета, и объем их финансирования никогда не был предметом гласности. Они были более или менее независимы в формулировке своих исследовательских задач, не выходя при этом за рамки марксистско-ленинской и партийной генеральной линии.

Институты отличались размером. Если центральные институты могли иметь до 1000 сотрудников, то в региональных работало 200-400 исследователей.

Большинство институтов выпускали свои собственные издания, и результаты их работы оценивались преимущественно количеством публикаций. Многие из них имели связи с зарубежными институтами; эти связи и стали единственным неподконтрольным государству каналом получения зарубежной информации.

Деятельность институтов строго контролировалась Центральным комитетом партии через отдел науки, международный отдел и отдел по связям с социалистическими странами. Решение о создании нового института, как правило, принималось на уровне политбюро.

Среди главных долгосрочных тематик этих институтов - теория общего кризиса капитализма, классовая борьба в западных странах, развитие международного революционного процесса.

Часто институты получали поручения разработать те или иные проблемы, дать рекомендации прямо от ЦК или косвенно через президиум Академии наук. Эти поручения были заданиями наивысшего приоритета. Институты также соревновались между собой, поставляя свои аналитические работы и рекомендации в ЦК. И главным критерием результативности институтов было внимание, уделенное высшим руководством этим продуктам.

Влияние этих институтов на политику высшего руководства нельзя ни переоценить, ни недооценить. Они входили во все структуры, принимающие решения в Советском Союзе; в то же время, вызывают недоумение явные проколы в официальных решениях и документах того времени. В целом институты принципиальным образом отличались от фабрик мысли, созданных и развиваемых на Западе: как по технологии работы, так и по степени свободы в выборе проблематики, инициирования тем для исследования и стилю изложения рекомендаций.

После Горбачева

Приход Михаила Горбачева к власти ознаменовал резкое изменение условий функционирования традиционных фабрик мысли бывшего Советского Союза.

Сначала гласность освободила ученых от идеологического конформизма. В то же время, новая интеллектуальная среда катализировала борьбу между крупными фабриками мысли страны по вопросу о том, кто будет определять исследовательскую повестку, и еще больше - направление работы самих исследовательских центров. Расхождения между ведущими исследовательскими институтами обострялись по мере углубления раскола внутри интеллектуальной общественности. Политические фабрики мысли, большинство которых были неуклюжими и перенаселенными, начали раскалываться на маленькие, более энергичные и мобильные центры анализа публичной политики.

Затем пришел конец финансовому раю фабрик мысли. Теперь им пришлось взять на себя часть финансирования своей деятельности. В условиях высокой инфляции мобилизация необходимых финансовых средств стала почти неразрешимой задачей для этих центров. Однако, вопреки опасениям многих, эти трудности никак не повлияли на активность институтов. Наоборот, новые условия стали катализатором поистине положительных изменений в деятельности фабрик мысли. Фабрики мысли советского типа начали сбрасывать балласт и освобождаться, прежде всего, от менее талантливых исследователей, которые стали искать свое применение в более доходных мероприятиях. В то же время самые талантливые аналитики начали использовать мелкие и экономные структуры исследовательских команд для более оперативного и успешного привлечения фондов.

По мере того, как малые и тощие исследовательские центры размножались, политические партии, группы политически активных предпринимателей, а также приватизированные промышленные и финансовые концерны быстро перехватили инициативу. Впервые крупномасштабные, высококачественные исследования были организованы за пределами Академии наук. Впервые большинство этих исследований были неподконтрольными политическому руководству страны.

Таким образом, было покончено с системой, в которой громоздкая администрация уводила средства от исследовательских задач, а самые способные исследователи последними получали финансирование и держались подальше от руководящих позиций.

Горбачевская администрация вначале пыталась опираться на ученых из академических институтов, ориентированных на реформы и имеющих центристские взгляды. Некоторые были непосредственно вовлечены в формирование новой государственной политики. Это, например, Александр Яковлев (ИМЭМО), Евгений Примаков (ИМЭМО), Леонид Абалкин (Институт экономики). Они заняли высокие посты в новых государственных структурах. Некоторые экономисты из академических институтов попытались разрабатывать альтернативные программы. Такой стала, например, программа "500 дней" Григория Явлинского и Станислава Шаталина. Для решения новых проблем были созданы новые институты, такие как Институт экономических исследований и Институт Европы.

Так появились ростки фабрик мысли за пределами Академии наук. Многие из них стали известными своим участием в реформистских программах президента Ельцина. Они имели общие черты и организовывались, как правило, вокруг известных бывших высокопоставленных правительственных фигур - Горбачев, Гайдар, Бурбулис, Явлинский. Хотя такой способ организации фабрик мысли имеет свои плюсы, тем не менее, остается определенное опасение, как бы они не использовались, прежде всего, для удержания уходящего политика на плаву.

Многие фабрики мысли прямо или косвенно имеют выходы на президентские и правительственные структуры. Большинство их работ имеет прогностический и исследовательский характер, особенно, когда задания исходят прямо или косвенно от правительственных и околоправительственных структур. Они также финансируются этими структурами. Фактически таких фабрик мысли немного и они стараются осветить новые и неотложные вопросы, стараясь при этом быстрее опубликовать свои результаты и рекомендации. Как правило, они специализируются в той или иной сфере или отрасли.

Отраслевая и тематическая специализация наиболее известных фабрик мысли России

Институт

Специализация

Руководитель и учредители
Институт изучения переходной экономики Переход от централизованной плановой в рыночную экономику, в демократическую политическую систему на основе опыта России и стран восточной Европы Егор Гайдар
Центр экономических и политических исследований (ЭПИЦЕНТР) Альтернативные программы экономических и социальных реформ в России, основанных в регионах Григорий Явлинский
Экспертный институт российского Союза промышленников и предпринимателей Роль предприятий в рыночной экономике; перспективы реформ в России; развитие деловой активности. Евгений Ясин
Центр "Стратегия"

(Фонд Бурбулиса)		 Основные проблемы социальной и политической жизни, имеющие долгосрочное влияние на развитие России Геннадий Бурбулис
Международный фонд социально-экономических исследований (Фонд Горбачева) Проект глобальной стабильности, анализ международной ситуации после холодной войны

Разработка альтернативных программ реформ		 Михаил Горбачев
Ассоциация по внешней политике Проблем международной безопасности, стратегических вооружений, военно-политических аспектов международных отношений Эдуард Шеварднадзе (1990)

К концу 80-х годов ростки новой исследовательской системы пустили глубокие корни. Появилась целая плеяда небольших аналитических центров. Эти центры сегодня составляют ядро исследовательской активности в России.

Хотя возникновение независимых политических центров само по себе уже является большим достижением для России, тем не менее, большинству из них еще предстоит долгий путь совершенствования своей деятельности и своих продуктов. Исследователям необходимо преодолеть остатки старых принципов исследований, в рамках которых практически невозможным было развитие прикладных политических исследований. К тому же, они должны действовать в новых условиях, когда надежность и доступность информации о политических альтернативах под вопросом, а общественные дебаты по политическим вопросам еще не стали твердой основой политической риторики.

К чести новых центров, они уже сегодня обеспечивают постоянный поток информации и вариантов выбора политическому истэблишменту, широко распространяя свои публикации, активно выступая в средствах массовой информации с комментариями и являясь спонсорами рабочих групп и конференций по наболевшим вопросам политики.

Появилась даже небольшая группа фабрик мысли, известных своим влиянием среди политических деятелей. Члены этих групп время от времени получают ценные правительственные контракты и заказы по написанию справочных и экспертных материалов, а также выполнению более широких исследовательских задач.

В самом деле, качество политических исследований за последние годы радикально улучшилось. Отмена цензуры и все больший доступ к иностранной литературе и зарубежным источникам, возможность общения с иностранными коллегами резко расширили кругозор и возможности публично-политических аналитиков. Они стали использовать новые типы данных в своих работах, - например, экономические индикаторы, предпочтения общественного мнения; некоторые успехи были достигнуты в разработке моделей и использовании комплексных методов обработки данных. Так, например, Центр прикладных политических исследований разработал уникальную модель анализа данных о предвыборных коалициях и избирательном поведении, вызывавшую интерес как в России, так и за границей.

В то же время, хронический дефицит финансовых ресурсов перманентно отвлекает фабрики мысли от своих непосредственных задач исследований публичной политики. В результате исследовательская практика в этих центрах намного отстает от мировых стандартов. Дефицит как общественных, так и частных источников финансирования помешал становлению сильной системы политического анализа в России. Низкий уровень финансирования заставляет исследователей продавать свои услуги частным деловым фирмам, которые и стали главными клиентами многих российских исследовательских центров. Хотя бизнес-контракты позволяют многим центрам выжить, тем не менее, они серьезно сужают тематику исследований, в большинстве случаев отвечая потребностям бизнеса клиентов, а не повестке дня публичной политики. Так, например, политические исследования Всероссийского центра изучения общественного мнения последовательно вытесняются мониторингом рыночной конъюнктуры, заказанным бизнес-клиентами. Политические опросы, по некоторым данным, составили в 1996 году не более 10% исследований этого центра, что ничтожно мало, если учесть, что этот год был годом выборов в России.

Хуже того, заказные работы чаше всего получают гриф "для служебного пользования". Поэтому результаты исследований могут не попасть ни в руки государственных деятелей, ни в руки исследователей из других фабрик мысли. А так как контракты от бизнес-клиентов реализуются, как правило, с центрами, где работают самые талантливые исследователи, то ущерб от этой практики можно лишь представить. Характерным примером стало поглощение Института проблем инвестиций Евгения Сабурова банком "Менатеп". В результате банк получил полное право собственности над продуктами центра и даже запретил сотрудникам центра публиковать свои работы.

Другим фактором, уводящим фабрики мысли от участия в публично-политических дебатах, стала финансовая нужда. Продукты фабрик мысли стали все чаще реализовываться только за плату. А развитие рынка редких источников надежных данных и серьезных аналитических работ спровоцировало дальнейшее удорожание услуг этих центров. Так, например, годовая подписка на доклады Центра текущих исследований российской политики составляет 10 тыс. американских долларов. Немногие исследовательские центры или библиотеки могут себе позволить такую роскошь. К этому прибавляется неспособность многих центров подписаться даже на источники информации - периодические издания, электронные базы данных, другие справочные и реферативные материалы. Это сказывается на качестве материалов, глубине и аккуратности политических анализов даже самых талантливых исследователей.

Коммерциализация исследований привела к разобщению между исследовательскими институтами - вплоть до того, что целые сетевые организации исследователей распались. Конкуренция между исследователями благотворна до определенной степени, особенно когда речь идет о преодолении неэффективной системы организации исследований. Однако, конкуренция в борьбе за контракты настолько обострялась, что отталкивала исследователей друг от друга, создавая атмосферу взаимной враждебности. Исследователи перестают читать работы друг друга и быть в курсе деятельности конкурирующих аналитических центров. Очень часто они становятся соперниками, работая над одинаковыми проблемами, но для разных клиентов. Они больше не делятся информацией. Таким образом, интеллектуальный обмен фактически замирает. В таких условиях качество разработок последовательно падает.

Кроме того, в России существует также ряд фабрик мысли, ставящих, прежде всего, образовательные цели или выстраивающих свои структуры под другие конкретные цели (например, выборы или издание журнала) и мало участвующих в публичной политике. Примером слабо институционализированной сетевой фабрики мысли с образовательными целями, работающей в основном по коммерческим задачам, может служить "Школа культурной политики" Петра Щедровицкого11; фабрики мысли, создаваемой под выборы, - "ГоСТ" - группа Ефима Островского12; фабрики, созданной под конкретные, прежде всего, информационные и образовательные Интернет-проекты, - "Русский журнал"13, с недавнего времени прекративший выпуск твердой версии журнала "Пушкин"14 и объединивший многих исследователей, в частности, Вячеслава Глазычева15, представляющего практическую экспертизу и консалтинг в сфере урбанистики16. Кроме того, в России известно еще и такое явление, как создание некоторого интеллигентского диалога из самих представителей фабрик мысли вне претензии на публичную политику - речь идет о группе Бессмертных17, которая проводит внутрицеховые дискуссии по самым разным проблемам общественной жизни. Информация о ее деятельности почти не публикуется. Существующие в России фабрики мысли позиционируют себя как Независимые центры18, Агентства политического консалтинга и "public relations"19, а интеллектуальные лидеры - как эксперты в области политического, экономического и социологического анализа20.

Кроме дефицита финансирования, серьезно подрывает состоятельность исследований качество профессиональной подготовки. Дефицит исследовательской практики, результат не ориентированного на практику образования, является общераспространенным. Вопреки некоторым достижениям в использовании сложных исследовательских методов, большинство исследователей остаются методологически безграмотными. Даже основные базовые технологии структурирования аргументов, выявления проблемы, ведения анализа, приведения доказательств редко присутствуют в проектах ведущих фабрик мысли страны. В экономическом анализе слабо используются методы эконометрики и регрессивного анализа. В целом, политические исследования в большинстве случаев не подкрепляются теорией, статистическими методами, полевой работой и даже сравнительным исследованием. Рекомендации таких исследований малоэффективны из-за их неправильной формулировки, отсутствия механизмов их продвижения в публичную политику и отсутствия организации проектов, вытекающих из таких рекомендаций. Эти недостатки поставили исследовательские центры страны далеко позади своих коллег из других стран.

Большинство политических исследователей также жалуются на отсутствие объективности в исследованиях, особенно проправительственных, партийно-политических и других ангажированных центров. Эта черта во многом унаследована от советской исследовательской культуры. К тому же многие исследователи стали непосредственными участниками, а не исследователями фракционных баталий в России.

И, наконец, наработки политических центров, как правило, получены без учета ситуации в регионах, соответственно без консультации с региональными фабриками мысли или экспертами. Этот недостаток особенно проявляется в политических науках и во внешней политике, где полевые исследования не проводятся. Тем не менее, три центра сделали решающий шаг в изменении этой ситуации: Эпицентр Григория Явлинского и "Яблока" (3 региональных филиала), Российский институт гуманитарных и политических исследований (26 региональных филиалов), и Экспертный институт российского Союза промышленников и предпринимателей (региональные организации и связи с региональными администрациями).

Решение проблемы оформления российских фабрик мысли в структурное подразделение публичной политики наступит еще не скоро. Внекорпоративный финансовый поток еще не сформировался; локальные частные фонды, заинтересованные в публично-политических исследованиях, только зарождаются. Скудные ресурсы пока предоставляют иностранные фонды. Более того, сообщество политических аналитиков не пополняется новым поколением с более качественным образованием. Исследовательская работа теряет свою привлекательность, и немногие образовательные институты имеют возможность воспитывать высококачественных специалистов, политических исследователей.

Сотрудничество транснациональных организаций с местными специалистами в работе над краткосрочными исследовательскими проектами и созданием совместных центров может лишь восполнить пробел и быть катализатором развития фабрик мысли с России. Такая совместная работа сегодня позволяет: компенсировать дефицит финансовых средств и политически высвобождать исследователей для выхода на широкую аудиторию; приобщить исследователей к международной практике и международным стандартам исследований; глубже познакомить иностранных исследователей с действительностью в России; поддерживать широкий кругозор и объективность политических исследований, их транснациональный характер.

Коллаборативные центры сегодня составляют самую активную часть российских исследовательских центров. Среди них - Фонд Карнеги в Москве, Институт экономического анализа (Форд Фондэйшн) и т.п.

Становление фабрик мысли нового типа в странах бывшего Союза: Украина

Фабрики мысли бывшего СССР были учреждениями закрытого типа. Это означает, что, работая на правительство, они имели слабый выход на широкую общественность. Их основная публичная функция была регулятивной, идеологической и пропагандистской.

Фабрики мысли СССР можно было бы классифицировать следующим образом:

партийные фабрики мысли - Академии общественных наук при ЦК КПСС и экспертные структуры при ЦК;

оборонные, секретные, особенно связанные со службами безопасности и разведывательными службами;

академические - учреждения Академии наук;

университетские - кафедральные программы;

ведомственные - внутри министерств;

технологические производственные (НИИ и конструкторские бюро).

При этом между фабриками мысли существовала строго определенная иерархия. По этому признаку их можно было бы подразделить на 1) центральные и 2) региональные или республиканские, а также на 3) стратегические (фундаментальные) и 4) оперативные (прикладные). Установки от государственных, партийных и стратегических фабрик мысли пронизывали всю иерархию фабрик мысли.

После развала коммунистической системы роль академических фабрик мысли постепенно снижалась. Из них выделялась группа ведущих фабрик мысли, непосредственно работающих на президентские и правительственные структуры. В Украине первоначально таким институтом был Институт международной экономики и международных отношений (Институт Шлепакова). Военные же и секретные структуры из-за резкого идеологического поворота в стране несколько потеряли ориентацию. К тому же зарубежные - преимущественно западные - фабрики мысли последовательно их вытесняли ввиду прозападной ученической ориентации политической позиции страны. Сокращение бюджетных ассигнований и неприспособленность к рыночным условиям больше всего ударили по этим учреждениям.

Новым явлением в стране стало возникновение аналитических структур, которые явились прообразом будущих фабрик мысли. Из-за нехватки денег и кадров они насчитывали в среднем по 5 человек в штате и работали, прежде всего, как внутриинституциональные и внутрикорпоративные организации. Их задача заключалась в том, чтобы работать над текущими проблемами и - чаще всего - обосновать установки руководителей организаций. Кроме того, аналитические центры выполняли ценные задачи, подготавливая экспертные и справочные информации по заявкам политиков.

Аналитические и мозговые центры Украины активно пытаются обеспечить свое присутствие в средствах массовой информации по ряду причин:

СМИ являются по существу единственным способом публичной политики в постсоветском государстве;

СМИ выбраны в качестве платформы общения между аналитиками, а также для обращения в вышестоящие инстанции или критики (появившейся не так давно) законодательных и исполнительных решений;

Публикация в периодических изданиях и участие в теле- и радиоканалах используется еще и как источник дополнительного заработка;

Многие мозговые центры выпускают свои аналитические и исследовательские материалы. Эти результаты исследования пока что слабо освещены в средствах массовой информации не в последнюю очередь потому, что мозговые центры не используют специальные технологии презентации и продвижения своих результатов исследования к гражданам, сами результаты не представлены в форме проектных рекомендаций и не направлены на формирование публичной политики. Главной причиной такого слабого интеллектуального присутствия украинских фабрик мысли в публичной политике является то, что они не рассматривают свою миссию как участие в публичной политике, как общественную коммуникацию граждан с органами власти при их непосредственном участии, продвижение перспективных идей и проектов в среду производства реальной политики.

Хотя аналитические центры, как правило, не располагают необходимым потенциалом влияния на политиков, тем не менее, они эффективно используют внутрикорпоративные и внутрипартийные заказы, партийную и корпоративную систему лоббирования для опосредованной передачи своих наработок в высшие эшелоны власти. И все же опыт последнего времени позволяет констатировать то обстоятельство, что сферы деятельности политических партий и фабрик мысли принципиально различны. Если партии берут на себя функции представительства социальных интересов различных слоев общества и открытого их лоббирования во власти, а будучи встроенными в реальную политическую структуру государства, могут использовать только институциональные инструменты влияния, то фабрики мысли выступают генераторами идей и проектов, являются инициаторами и исполнителями технологичной публичной политики, используют в том числе и неинституциональные (корпоративные и личные) инструменты влияния.

Пока что основными факторами низкой эффективности фабрик мысли в Украине являются:

закрытость системы принятия решений на уровне государственной власти, соответственно неготовность политической власти сотрудничать с внешними источниками информации и проектов;

слабая финансовая и материально-техническая база фабрик мысли вкупе с отсутствием статьи расходов в бюджете, которая имела бы целевое предназначение "оплата внешних консультаций государственных структур по контракту" ;

практическое отсутствие системы профессиональной подготовки публично-политического аналитика: почти все называющие себя аналитиками сегодня являются самозванцами, откуда и низкая квалификация кадров;

функциональная (технологическая) неграмотность большой части кадров мешает им быстро наверстывать нехватку знания и квалификации в общении с зарубежными коллегами или используя наработки зарубежных фабрик мысли;

отсутствие умения писать аналитические доклады, более того, консультационные тексты (часто мозговые центры даже не отличают одно от другого), неспособность формулировать рекомендации в адресной и проектной форме, невладение технологиями продвижения идей и проектов в публичную политику и доведения своих действий до конкретных законодательных или исполнительных решений и корпоративных или институциональных проектов;

неготовность деловых структур работать в режиме прикладных политических исследований, новых деловых и политических стратегий, нестандартных оргрешений;

неразвитая коммуникация между фабриками мысли внутри их профессиональной деятельности, отсутствие специального журнала, признанного среди мозговых центров как место корпоративного обмена мнениями;

слабое использование сети Интернет и других современных компьютерных и сетевых технологий для презентации своих результатов и коммуникации в процессе самих исследований.

Самыми влиятельными и высокопроизводительными среди мозговых центров являются те организации, которые получали финансовую, техническую и кадровую помощь от западных донорских организаций, таких как USAID, OPIC...

1 The British Think Tank Tradition by Diane Stone - http://www.nira.go.jp/publ/review/97summer/sto.html Вернуться

2 Japanese Think Tanks: An Overview by Tomochika Shimizu - http://www.nira.go.jp/publ/review/97spring/shimizu.html Вернуться

3 Raising the Bar: Redefining Relations Between the Individual and the State in by Takahiro Suzuki - http://www.nira.go.jp/publ/review/97winter/suzuki.html Вернуться

4 Todd Crowell, Law Siu Lan Hong kong. Asiaweek. - Вернуться

5 The Rise of Middle Eastern Think Tanks by Atsushi Izumi - http://www.nira.go.jp/publ/review/96spring/izumi.html Вернуться

6 www.cipe.org/e21/afrE21.html Вернуться

7 The Beginnings of Public Debate: Think Tanks in Eastern Europe by Kevin F. F. Quigley - http://www.nira.go.jp/publ/review/95autumn/quigley.html; Central Europe's Think Tanks: A Voice for Reform by Erik C. Johnson - http://www.cipe.org/e21/ceeE21.html Вернуться

8 Как отметил глава представительства Windsor Group в Праге в 1995 году мозговые центры, и фактически все неправительственные организации, действовали в условиях отсутствия законодательства. Требовали оперативного решения вопросы о налогообложении мозговых центров, которые приравнялись к прибыльным организациям; об отношении к источникам финансирования этих организаций; о правилах их функционирования - управление, отчетность, и т.д. И все страны бывшего социалистического лагеря находились в разной стадии принятия законодательства о неправительственных и неприбыльных организациях. Вернуться

9 Central Europe's Think Tanks: A Voice for Reform by Erik C. Johnson - http://www.cipe.org/e21/ceeE21.html Вернуться

10 Think Tanks in Russia: Tottering Toward an Uncertain Future by Scott A. Bruckner - http://www.nira.go.jp/publ/review/96summer/scott.html; A Short History of Russian Think Tanks by Vladimir B. Yakubovsky - http://www.nira.go.jp/publ/review/95winter/yakubo.html Вернуться

11 Школа культурной политики - http://www.nns.ru/tsentr/shkulpol.html http://www.nns.ru/analytdoc/petr96.html http://www.russ.ru/univer/chairs/schedrov/index.html Вернуться

12 Ефим Островский - http://www.russ.ru/journal/dosie/ostrovsk.htm Вернуться

13 Русский журнал http://www.russ.ru/journal/ - задачи Русского журнала http://www.russ.ru/journal/dsp/97-09-06/kordon.htm и другие материалы - http://www.russ.ru/journal/dsp/index.html Вернуться

14 Пушкин уходит в Интернет http://www.russ.ru/journal/dsp/98-10-01/mem.htm Вернуться

15 http://www.russ.ru/antolog/inoe/glaz_o.htm Вернуться

16 http://www.russ.ru/univer/chairs/glazych/001/index.html Вернуться

17 Группа Бессмертных http://www.russ.ru/gb/vvod/gb1.htm Вернуться

18 Независимые центры - http://www.nns.ru/tsentr/analitic.html Вернуться

19 Агентства политического консалтинга и "public relations" - http://www.nns.ru/tsentr/pubrel.html Вернуться

20 Эксперты в области политического, экономического и социологического анализа - http://www.nns.ru/persons/expert.html Вернуться

Агентство гуманитарных технологий, внешний эксперт Ратувухери Тантели Хариманга