Шизоидность мира
Традиционно унитарную рациональность мира порождал демократический процесс, где здравый смысл большинства доминировал над частными интересами во всех социально важных вопросах.
По мере того, как мир становился все более сложным, демократическое большинство все чаще допускало ошибки. Так, властвование разделилось на демократию — господство некомпетентного большинства, и элитократию — господство компетентного меньшинства.
В какой-то момент демократия стала нормативно редактированной, потом манипулированной элитой, пока на роль элит не начали претендовать разные локальные партийно-корпоративные группировки.
В то время, когда манипуляцию демократическим процессом начали осуществлять разные элитные группировки, стало больше невозможно делать вид, что это демократия, даже в среде избирателей.
Большинство в политике — результат возможности нормировать мир как единую реальность. Когда исчезает единая реальность мира, демократическое большинство в политике не является достижимым в принципе.
Все еще по инерции нам продолжают говорить о едином национальном или общественном интересе, впрочем, каждая политическая сила понимает его по-разному.
Раньше общество могло отстранить от манипулирования демократическим процессом одну элиту и дать доступ другой. Теперь уже невозможно, как раньше, со стороны так называемого народа кого-то отстранить, а кому-то дать власть. Ведь сама власть раскололась на легальную и коррупционную.
Элиты просто конкурируют за право доминирующей манипуляции демократическим процессом, уже не достигая социальной эффективности никаким образом. Элиты себя избирают и переизбирают путем манипуляции демократией. И очередная революция здесь не поможет.
О, как бы хотелось перейти от одной тотальности мира к другой. Это так привычно для нас: переходить от одной нормированной реальности к другой путем революции. Например, от актуальной - к виртуальной, но которая создается с одного центра.
К революциям мы привыкли: разрушаются одни нормы, создаются другие. Те, кто олицетворяет новые нормы, сменяют при власти тех, кто олицетворял старые. Раз-два, десятилетие-второе, и мы уже живем в новой реальности.
Но такого уже не будет — в политике будут одновременно существовать разные виртуальные и разные актуальные реальности.
Элита в принципе не демонстрирует мышление, которое бы разрешило эти разные реальности нормировать одновременно через какой-нибудь принцип или систему принципов не унифицированных, а сопоставленых, путем контрафлексии.
Мыслим, что живем в демократии, а на самом деле имеем дело с целевой малокомпетентной манипуляцией разных элит. Мыслим, что унитарная рационализация, через доминирование какой-то одной реальности, является возможной, а на самом деле взаимное нормирование реальностями друг друга в принципе не допускают тоталитаризирующего мышления.
Думаем, что имеем дело с политикой, а на самом деле давно живем в среде шизополитики.
Шизополитика
Сознание шизополитика перегружено разрывом личных мотивов и общественных целей, о которых он вынужден говорить публично.
Публичная политика теперь становится виртуальной — в ней заключаются виртуальные компромиссы, создаются виртуальные коалиции, постановляются виртуальные соглашения, подписываются виртуальные универсалы.
Актуальные компромиссы, коалиции, соглашения и универсалы заключаются в других местах, и они не являются публичными. Когда актуальные соглашения и коалиции разрушаются, то шизополитики вынуждены выдавать это как разрушение виртуальных соглашений, что публично доказать очень тяжело.
Так актуальные соглашения и компромиссы, не будучи ни понятными, ни контролируемыми избирателями, не могут ими поддерживаться и гарантироваться. Анализируя политику на уровне виртуальной публичной политики, ничего нельзя понять о политике актуальной.
Взаимодействие разных реальностей в политике является смертью масс-медиа традиционного формата, которые сами становятся шизофреническими.
Если раньше в масс-медиа властвовала цензура прямого запрета на те или иные высказывания, темы, персоны и партии - то в шизополитике имеем дело с форматной цензурой, где некомпетентный избиратель через интерактивность отметает и блокирует любую интеллектуальную потугу, предоставляя поддержку лишь шизополитике, которая является конфликтной, интересной и зрелищной.
Шизополитика превращается в шоу, на котором масс-медиа делают рекламные деньги. Так разные содержания политических реальностей, которые поддерживаются публично шизополитиками через старые форматы масс-медиа, блокируют интеллектуальную политику в любых ее проявлениях.
Избиратель понимает, что мир уже не такой простой, как ему об этом говорят политики.
И поскольку никто из политиков не призывает избирателей думать сложнее, чем они привыкли, никто не выполняет роль политического лидера - то избиратели оказываются в сложной ситуации : заниматься политикой означает становиться шизофреником.
Чтобы сохранить свой единый здравый смысл и привычную для избирателя единую реальность, он перестает интересоваться политикой и воспринимает ее как политический балаган.
Политология превращается в шизополитологию, поскольку политолога постоянно заставляют комментировать политический абсурд, предавая ему хоть какое-нибудь содержание.
Шизополитологи в масс-медийной среде делятся на три больших лагеря: партийно-корпоративная политология, эстрадная политология и народная политология.
Притом рефлексия, как способ мышления, вытесняется из шизополитики на маргинес.
Интеллектуалы вообще живут в шизоидном размежевании "мы и они" — то есть интеллектуалы, даже будучи политиками и относясь к власти, себя как "мы" отделяют от "они" — от власти, от политики и от политиков.
При этом они не могут дать ответ на простейший вопрос — а где находится та политика, которая бы создавала целостное "мы". Когда вдруг они прозревают и понимают, что создание целостных "мы" больше не совпадает с государственными границами, а имеет цивилизационную платформу или вообще сетевую онтологию, — они перестают быть интеллектуалами в том, что относится к их идентификации и самоопределению.
Интеллектуал, как носитель государственной идеологии, интеллектуал при власти — это шизоинтеллектуал.
Так начинает нарастать опасность для самого существования общества. Нет никого более опасного, чем шизополитик, уверенный в своей адекватности и неспособный к интеллектуальным усилиям.
Нет более бессодержательного шизополитолога, чем тот, кто старается предать смысл тому, что смысла не имеет. Нет более бездарного интеллектуала, чем тот, кто потерял свою идентификацию и самоопределение.
Нет ничего более опасного для страны, чем добровольный отказ национальных элит от рефлексии и интеллектуальных усилий в политике и практикования ими шизополитики.
Перспективы преодоления шизоидности мира и шизополитики
Возможно ли преодолеть шизофрению политики в шизоидном мире? Единая тоталитаризующая политическая идеология больше невозможна, так как каждая из современных политических реальностей является довольно сильной, чтобы отстоять и утвердить себя — в виде отдельных тоталитаризующих партийных идеологий.
Шизофрению политики можно преодолеть лишь путем освоения нового типа виртуального мышления и новой компетенции — интеллектуальной политики.
Выбор у шизополитиков такой же, как и у обычных клинических шизофреников. Очень немного шизополитиков воплотят в себе виртуальное мышление, освоят компетенцию интеллектуальной политики и станут политиками нового поколения.
Некоторые из них вынуждены будут уйти из политики тем или иным способом. Основная же часть шизополитиков будут изолированы от политики усилиями общества и политиками нового поколения.
Возможен худший вариант, который известен истории: круги национальной элиты отказываются от функции социального мышления на потребность общества и устраивают шизоидные междоусобицы, значительную их часть уничтожают физически — так общество уберегает себя от шизофрении.
Так уже произошло, что современные политики — уроды и ничтожества. Проблема не в том, чтобы их ненавидеть или с ними бороться. Новым политикам нужно их игнорировать, вместе с тем для себя стараясь понять, как самим не стать уродами и ничтожествами.
Развитие в политике начинается тогда, когда удается оформить разрыв современных политиков и будущих цивилизованно.
Очевидно, нынешние масс-медиа, и в особенности телевидение, выполнять роль среды нешизоидной коммуникации уже неспособны. Среда экспертной рефлексивной коммуникации должна отделиться от масс-медиа и непосредственно работать в структурах общества.
Нужно практиковать новые способы виртуального мышления вне публичной политики, без внимания журналистов и телекамер, формировать новые компетенции интеллектуальной политики у новых политиков и публично игнорировать политический абсурд — вот как мы можем ускорить конец шизополитики.
Сергей Дацюк, для УП