ПОЛИТИКА ВЛИЯНИЯ:
Современная культурополитика Украины
"Основы геополитики" Александра Дугина представляют точку зрения далеко не большинства России. И тем не менее, что касается собственно геополитики России, то при всех спорах и несогласиях с Дугиным политическая элита России остается в пределах дугинской парадигмы, а именно: влияние России было до сих пор геополитическим влиянием, и содержание этого влияния было экспансией. Экспансия для России была способом ее выживания. Выживать в стабильных границах или на уменьшающейся территории Россия до сих пор не умела. Более того, основные концепции этой экспансии таковы, что часто приходится констатировать отсутствие попыток нахождения какой-либо платформы для сотрудничества с иными государствами, народами, культурами.
Все культурные и политические влияния на Россию оказывались при отсутствии поддержки или контроля с ее стороны, при огромном ее сопротивлении, и поэтому Россия никогда до сих пор не могла конструктивно воспринимать эти чужие культурные и политические влияния. Она их могла либо отвергать, либо впитывать помимо своей воли на уровне коллективного бессознательного. Единственное действенное оружие для такой позиции - влиять на уровне тех парадигм, где сопротивление невозможно. Так действовали Соединенные Штаты, но так не будет действовать Украина. Ей это не выгодно.
Пока политика России остается в рамках геополитики, она неизбежно будет терпеть поражение в области культуры, передавая этот импульс подчинения дальше. Грубо говоря, если Россия будет подчинятся западной культуре, то она, в свою очередь будет пытаться подчинить Украину. Именно культурную экспансию под видом геополитики, а не геополитическую экспансию собственно, осуществляют Соединенные Штаты. И именно это должно быть как можно более глубоко растолковано политическим элитам в Украине и в России. Именно политика взаимовлияния, именно культурополитика оказывается тем пространством, на котором Украина будет строить свою будущую политику, независимо от того, сколько людей в России или в Украине это понимают.
Геополитические редукции
В главе 5.6 "Геополитическая декомпозиция Украины" Александр Дугин уверяет, что Украина не имеет никакого геополитического смысла. Ниже мы покажем, почему это так - мы находимся уже в ином смысловом пространстве, в ином времени, и этот смысл даже отстаивать не собираемся. Также Дугин говорит, что у Украины нет "особенной культурной вести универсального значения". Ну так примите эту весть, уважаемый автор, и попробуйте ее отрицать. Независимо от того, что голос возвещенных здесь идей очень слаб как в Украине, так и в России, мощность заключенных здесь посылок будет увеличиваться со временем многократно, ибо это уже сказано, а время наш союзник.
Геополитически этнократия в Украине есть неизбежное шествие в фарватере российской геополитики, и мы это покажем. Александр Дугин определяет несколько геополитических поясов в Украине:
1) Восточная Украина (все, что лежит восточнее Днепра - от Чернигова до Азовского моря), где преобладает великоросский этнос и православное малороссийское население. Вся эта территория близка к России, связана с ней культурно, исторически, этнически, религиозно;
2) Крым - особое геополитическое образование, отличающееся этнической мозаичностью. Малороссы, великороссы и крымские татары расселены в Крыму в очень сложной конфигурации и представляют собой три достаточно враждебные друг другу импульса;
3) Центральная часть Украины от Чернигова до Одессы, куда попадает и Киев, представляет собой другую законченную область, где этнически доминирует малороссийский этнос и язык, но преобладающей конфессией является православие;
4) Западная Украина - Волынь, Галиция, Закарпатье. Этнические малороссы - униаты и католики. Волынь исторически связана с Польшей, Галиция и Закарпатье с Австро-венгерской империей.
Волынь, Галиция и Закарпатье могут составить общую западно-украинскую федерацию. Крыму нужно придать особый статус при прямом стратегическом контроле Москвы. Восточную Украину нужно ориентировать всецело на Россию.
Таким образом, Александр Дугин, последовательно придерживается своего принципа меридиональных геополитических распределений, не учитывает прежде всего культурного различия. Чернигов - это Полесье, Одесса - уже Причерноморье, Бессарабия. Точно так же, как и Харьков - Слобожанщина, а Донецк - Степная Украина. Кроме того, Восточная Украина не есть великоросский этнос. Этнос более широкое образование, нежели просто владение русским языком. К тому же Восточная Украина двухъязычна. По культуре своей она принадлежит к руськой культуре изначально, ее ориентация на Россию точно такая же, как и на Украину. Причем в последнее время ситуация быстро меняется, но процесс не идет в направлении усиления русского влияния.
Уменьшению российского геополитического влияния способствуют несколько ситуаций нынешней истории - Чечня, Белоруссия, сепаратистские отцентровые тенденции Российских регионов. Целенаправленная культурополитика Украины на ограничение влияния российского телепространства, шоу-бизнеса и т.п. тоже немало здесь сделала.
Поэтому нынешние наши националисты, производя деление по национальному признаку работают концептуально непосредственно именно на дугинскую геополитическую доктрину, и всецело обрекают себя на ее довлеющее на них влияние. Культурополитика, учитывающая малейшие нюансы и различия, работает в совершенно другом направлении в самой геополитике, и относительно ухода от геополитики к принципиально иному смысловому пространству - пространству культурополитики.
Пространство влияния
Мы изначально отбрасываем тот старый геополитический подход, при котором в основу кладется власть. Геополитика говорит о том, что собственно месторасположение, история, демографические изменения, стратегии, религии, идеологии некоторого места диктуют властвующему, какое географическое направление экспансии он должен избрать, на какие силы опираться и против каких вести непрестанную борьбу, чтобы сохранить власть. Политика влияния исходит из своего главного мотива - не власть, но влияние. Влияние же предполагает совершенно иную природу отношений, ибо влияние есть всегда взаимовлияние и имеет конструктивную природу в области географии, а соперничество переносится в область интеллектуально-культурную.
Геополитика рассматривает государство как основную единицу властных координат, накладывающихся на географические координаты. Однако именно государство теряет то свое влияние, которое можно было утверждать еще десяток лет назад как системообразующую основу любой политики. С появлением Интернет и современных сопутствующих ему средств коммуникации и стандартов роль государства быстро уменьшается за счет возрастания роли культуры вообще. Политика влияния говорит о культурных, а не о геополитических различия и концепциях. Не то чтобы географическое пространство или природные ресурсы, демографические, религиозные или иные аспекты исчезали - просто они перестают действовать именно в географических координатах, и действуя в иных координатах, координатах информационного, культурного пространства, начинают выдвигать на передний план политики влияния именно культурополитику.
Политика влияния должна быть сосредоточена не на геополитических, а на культурополитических аспектах. Если наука о политической власти была построена до сих пор на геополитике как "судьбоносном географическом рельефе", то нынешняя политика влияния должна исходить из судьбоносности культуры для той или иной территории и преобладающего значения интеллектуальных опережающих инициатив, которые оказывают предпочтительное и упреждающее влияние именно в силу своего опережения по времени, а не в силу своей экспансионистской природы. Старая политика основывается на геополитике и говорит о географически-государственных координатах власти - политика влияния основывается на культурополитике и говорит о интеллектуально-культурных координатах влияния. На место географических - интеллектуальные координаты, на место государственных - культурные, на место власти - влияние.
Предыдущие политические концепции отстаивали главенство геополитики в силу определенных аспектов:
- значение географического местоположения;
- значение истории территории для ее местоположения;
- значение природных и человеческих ресурсов как основное содержание силы власти;
- значение осознания самой геополитики для ее успешности.
Нынешний же мир изменился.
Географическое положение при современных средствах транспорта и коммуникации не имеет больше такого преобладающего значения, какое оно имело еще несколько десятков лет назад. Динамизм миграции нельзя уже измерять географическими показателями с появлением телефона, телевидения, интернет.
История, рассматриваемая в хронополитическом аспекте, может оборачиваться актуализацией как одного, так и другого времени, и для этой актуализации не обязательно как-то фальсифицировать историю или переписывать ее заново, для этого необходимо просто актуализировать в самой культуре ту ее часть, которая связана именно с хронополитически выбранным периодом истории.
Значение природных ресурсов сохраняется, но не имеет преобладающего влияния. Такое преобладающее влияние приобретает культура вообще, и интеллектуальный потенциал этой некоторой культуры в частности. Причем интеллектуальный потенциал рассматривается не в потенции идеи, не в содержании идеологии, а в содержании конкретных проектных инициатив, работающих на опережение и создающих собственное интеллектуальное смысловое пространство, принуждающее все окружающее географическое пространство, да и весь мир в целом работать внутри этого смыслового пространства. Так было при переходе к компьютеру как принципиально иному инструменту интеллектуализации культуры, так было и при переходе к интернет как принципиально иному инструменту интерсубъетивизации или интерактивизации интеллектуального пространства мировой культуры.
Советский Союз был побежден тремя основными материальными инструментами: рок-музыка (пластинки, магинотофонные записи), видео-кинеметограф (видеофильмы), компьютер. Это не геополитические инструменты, и роль ядерного фактора, обычно рассматриваемая в системе геополитической гегемонии или геополитического империализма, не представляет из себя такую важную составляющую, как это было еще недавно. Точно также и природные ресурсы не оказались таким важным фактором в государственной жизни конца ХХ века. Вдруг оказалось, что как только гибнет мотивация к опережающим интеллектуальным инициативам, к развитию своей культуры как имеющей мировое значение, то не спасает ни ядерный потенциал, ни нефть, ни металл, ни демографический ресурс.
Как только мы начинаем переводить разговор в область политики влияния, геополитику в область культурополитику, как вскрываются ряд принципиальных подвижек. Основная подвижка та, что в области культурополитики мы не можем больше рассматривать российскую культуру из-за отсутствии таковой в виде целостной культуры в культурополитике, и из-за отсутствии таковой в области государственной политики вообще в силу непризнания Россией мультикультурализма. Есть русская культура, и нет российской культуры. Именно тогда дугинская концепция неминуемо вынуждается к объяснению о каком культурном тяготении идет речь для Восточной Украины. Но именно тогда и Украина начинает ставить вопрос в рамках мультикультурной культурополитики об интересе к Чечне-Ичкерии, Якутии, Беларуси (вне России) и т.д. Прошу заметить, что все эти вопросы возможны не в геополитическом смысле, а именно в смысле культурополитическом.
Политика независимости Украины
И в России, и в Украине так до конца и не осознали, что есть независимость Украины. В геополитическом смысле независимость Украины действительно есть глупость, и временное явление, тут Дугин совершенно прав. Его ошибка только в том, что жизнь постепенно вынуждает нас, прежде всего в Украине, постепенно отказываться от преобладающего влияния геополитики в государственной политике Украины. То есть, в рамках старой геополитической парадигмы, олицетворяемой в России Дугиным, а в Украине националистами всех мастей (в равной мере и русскими, и украинскими), Украина вряд ли имеет самостоятельное геополитическое значение. Но Украина создает свое смысловое поле, и в нем имеет значение на совершенно иной парадигме понимания современных политических процессов.
Независимость Украины есть, прежде всего, культурная независимость, и она имеет следующее составляющие:
1) способность проводить независимую политику и оказывать собственное политическое влияние внутри собственного смыслового пространства;
2) Украина есть не нация, не язык, не государство, а именно отдельная и непохожая ни на Россию, ни на какое-либо иное славянское или неславянское государство - культура;
3) Украина оказывается зависима от общемирового процесса развития коммуникаций, и входя в эти коммуникации, способна оказывать влияние на важнейшие политические процессы независимо от ее экономической или политической ситуации даже тогда, когда хотя бы один человек из ее культуры способен генерировать опережающие интеллектуальные инициативы и тем самым создавать собственное смысловое культурное пространство.
Независимая политика означает не политическую и даже не экономическую независимость. Это более глубокое понимание независимости, восходящее к самостоятельному разговору с истиной наедине, самостоятельной постановке первых и последних вопросов, самостоятельному вырабатыванию своих интеллектуально-культурных инициатив и создание таким образом собственных смысловых пространств, еще даже в других культурах не существующих. Поэтому в широком смысле независимость есть бытийная культурная самостийность.
Нация не является системообразующим аспектом для политики Украины. Национальное содержание было доминирующим на первом этапе неазависимости, и отходит на второй план уже ныне. Националисты всех мастей внутри Украины есть явление отживающее и глубоко несимпатичное для самих украинских интеллектуалов, да и для русских интеллектуалов в России, как и внутри Украины, тоже. Для осознания и отхода от этнократии в культурополитике Украине нужно время, но курс уже взят, независимо от того, понимают это в Кремле или на Печерске.
Экономика и политика старого и отживающего мира не может помешать Украине проводить свою политику влияния, базирующуюся на культурополитике. И определение "одного человека", достаточного для производства культурных опрежающих инициатив, суть культурополитическое определение, в котором действительно достаточно одного человека, включенного в мировую коммуникацию, даже независимо от позиции ныне властвующей элиты.
В этом смысле Украина рассматривает свою политику независимости как способность проводить политику конструктивности и партнерства даже тогда, когда Россия или иные страны пытаются изо всех сил навязать ей политику реакции и ответа на геополитический вызов. Отстаивание конструктивности и партнерства - основные параметры культурополитики Украины. Свое соперничество Украина перемещает в интеллектуальную область, в область культуры. И самое экономику Украина пытается строить на интеллектуальных инициативах. Побеждают в конечном счете не деньги и не экономические мощности, но культурное пространство, где рождаются экономические инициативы, стандарты и проекты, которые захватывают иные культурные пространства.
Тип менеджмента, который выбирает Украина, есть не идеологический, а проектный менеджмент. В этом смысле приведенные выше геополитические концепты рассматриваются как примеры старого и отживающего идеологического менеджмента, который стремиться идейно подчинить гражданское общество и на основании идеократии коллективными руками этого общества расширять свою государственную экспансию. Национальную идею внутри Украины стоит рассматривать как точно такого же рода идеологический менеджмент, который подыгрывает внешнему идеологическому менеджменту, позволяя раскалывать общество Украины по национальному признаку точно так же, как раньше его раскалывали по классовому признаку, и управлять таким обществом извне.
Культурополитика мультикультурализма
Задача культурополитики Украины интегрировать всю культуру предыдущего времени, не делая изъятий или исключений - но интегрировать ее в собственное смысловое пространство. К украинской культуре в равной степени могут быть отнесены Гоголь, Булгаков, Бердяев, Шестов, выход в космос и достижения советской науки. Большие фрагменты советской культуры в ее неидеологическом содержании могут быть впитаны без особых извлечений или цензуры. Именно устранение лингвоцентричного подхода есть задача культурополитики в Украине на ближайшее время. Диалог культур как внутри Украины, так и вне ее суть основа развития самой украинской культуры. Украине же надлежит постоянно заботиться о смысловом пространстве, о контексте такого диалога.
Ограничение любой культурной экспансии, ведущей к дискриминации иной культуры - непосредственное ограничение, накладываемой смыслом и характером диалога культур и мультикультурным подходом в культурополитике. Мультикультурный подход означает именно упразднение принудительного национального содержания как в государственной политике, так и в религии, так и в культуре вообще. Отнесение национальной жизни к жизни гражданского общества - непосредственная задача культурополитики Украины.
Признание самоценности всякой составной культуры в Украине - и русскоязычной, и еврейской, и белорусской и любой другой. Русскоязычная культура точно так же есть украинская культура, как и культура, относящаяся к любому другому языку, но принадлежащая жителям Украины. Русскоязычная часть Украины является украинцами не в силу того, что она переходит на украинский язык, а в силу принадлежности к украинской культуре, которая впитана человеком и сохраняется у него даже тогда, когда он уезжает из Украины.
Культурное пространство Украины не является ни многонациональным, ни вообще национальным по содержанию, оно не просто не есть многоязыковым (двухъязыковым), но вообще не языковым по содержанию. И в этом смысле для культуры совершенно не имеет значения, какой язык есть государственный или какая национальность есть титульная. Культура встречается только с иными культурами, только с ними она вступает в диалог. Собственно поэтому культура восточной Украины, являясь русскоязычной, есть украинской культурой. Точно так же, как и культура Крыма. Русскоязычный житель Донецка, скажем, уехав в Россию, все равно остается украинцем, так как он является носителем Украинской культуры - степной восточно-украинской культуры.
Культорополитика насильственной национализации как в одну, так и в другую сторону не может быть перспективной государственной политикой. И для ограничения этого насилия уже достаточно имеющейся законодательной базы в Украине. Покажем правовые проблемы, проинтерпретированные в Конституции Украины.
Статья 10 Конституции Украины гласит, что государственный язык в Украине есть украинский. Является ли государственный язык языком официальных документов, официального общения, бюджетного образования или же это нечто большее по своему определению?
Статья 24 говорит о недопустимости привилегий или ограничений среди прочего по признаку этнического происхождения. Насколько же в реальной практике развития украинизации допускается дискриминация граждан по какому-либо признаку, включая национальный и языковой? Является ли проводимая украинизация правовым процессом?
Статья 34 Конституции Украины гарантирует право на свободу мысли и слова. Является ли свобода слова в то же время и свободой языка этого слова?
Вопрос о языковых или национальных проблемах переводится в область права и не является перспективной государственной политикой. Однако в практике реальной жизни это вопрос не только государственной политики, но и установления реальной культурной конвенции между различными регионами Украины, между различными культурными концепциями - от крайнего национализма до пролетарского интернационализма. Культурное сотрудничество и культурный диалог между различными культурами Украины - вот главная и непосредственная задача культурополитики на данном этапе.
Основные направления культурополитики настоящего времени предполагают следующие основные области влияния: телепространство, шоу-бизнес, спорт, пресса и книги, интернет. Каждое из них есть отдельная тема для разговора, однако следует уточнить, что значение интернет усиливается в этом перечне с каждым месяцем, тем более годом.
Мультикультурализм - универсальное пространство выработки индивидуальных позитивных жизненных стратегий в проектной форме. Идеологическая государственная монокультурность - специфически идеологическое пространство выработки индивидуальных жизненных стратегий, приобретающих позитивное содержание лишь в коллективной форме, лишь в связке с государством.
Геополитика Дугина - идеология коллективно-государственной экспансии. Проблема не в том, насколько она научна, проблема в том, что время ее действия в прошлом. Сегодня же геополитика Дугина работает на сохранение идеологического типа менеджмента. А значит наши различия не национальны и не идеологичны. Наши различия культурного содержания: проектный тип менеджмента мультикультурен и находит свое развитие в культурополитике. Идеологический тип менеджмента монокультурен и находит свое развитие в государственной идеологии геополитики. В ходе идеологической геополитики нужно быть "все как один". В мультикультурной культурополитике можно быть "один не как все". И в этом Украина находит свое непосредственное отличие...
Сергей Дацюк
Проект Сетевого журнала "XYZ"