СТАРАЯ ЭТИКА МУЖЕСТВА БЫТЬ
Жизненный путь есть первейший и единственный поступок этики, который она рассматривает как основание всякого поступка в этой жизни. Первое сомнительное утверждение этики - быть, однако оно заслуживает своей интерпретации во всех известных этических концепциях в разумении: как быть достойно? Таким образом, достоинство, прежде всего, полагается как необходимый начальный императив этики, который не подлежит сомнению. Эти два принципа - быть и быть достойно - есть невербализуемые принципы в этике Христа, Канта, Шопенгауэра, Ницше, Толстого, Достоевского, Швейцера, Глюксмана и других, не менее достойных мужей.
Мужество, которое присовокупляется нами к императиву быть, есть этимологически очень невразумительное слово, относимое к мужескому полу как его основное свойство, - мужественность, несмирение, противостояние и утверждение различия между продолжением жизни и порождением жизни, это жизненная энергия, которая изначально положена в его сексуальной сути. Однако мы используем приобретенное значение мужества, которое подчеркивает не мужественность, а мужество как энергичную силу инициативы жизни, как беспричинное веление быть, как утверждение своего априорного достоинства, до всякого его проявления, испытания его ценности и значимости. Поэтому мужество быть есть быть достойно самого бытия, и бытие поэтому оказывается опрашиваемо насчет своего "как".
Это предположение есть предположение самого бытия, которым оно оказывается дано как располагаемый в себе дар, находящий сам себя, дающий сам себе, и в этом нахождении-давании выдающий себя "как бытие". Мужество суть полнота бытия, не просто его гегелевское формальное становление, а пресуществление себя, не становление чем-то, в отличие от ничто, но обретение себя как нового (українською - буття як набуття нового).
Я не обличен никаким императивом относительно себя, но когда я начинаю беспокоиться от своей непрестанной заботы о себе, когда меня одолевает скука или мысль о смерти, тут мне встречается этика. Этика неимперативная. Этика технологичная, которая спрашивает меня о том, чего я хочу и подсказывает, как это лучше сделать. Именно поэтому выбор быть или не быть, быть достойно или кое-как, прозябать или дерзать, есть выбор неэтический, но экзистенциальный; этика же находит его как данность и раскрывает его качество. Именно поэтому существуют этики самоубийства, ненависти, бесовства (игры со смертью и т.п.) Эти этики мне неинтересны, я их нашел скучными и лишь оттягивающими момент разрешения бытия, вместо того, чтобы сделать его внове.
Старая этика интерпретирует стандартные ситуации в императивной парадигме. Старая этика не интерпретирует нестандартные ситуации: эксперимент, игру по устойчивым и подвижным правилам, маргинальные области поступков. Старая этика не обладает достаточной степенью всеобщности: она не рассматривает неколлективные и неличностные общности, например, отношение личности к государству.
Подлинно грандиозной этикой я считаю этику мужества быть. Она существует для личности, для индивида и не отягощена обязательностью или долженствованием.
Право быть собой.
Стоять один на один своего бытия. Не требовать и не надеяться ни на чью помощь или снисхождение. Ничего никогда не просить. Надеяться лишь на самого себя и свой успех, равно как и свой неуспех праздновать в неразделенном одиночестве. В успехе нет друзей, в неуспехе - тем более. Честность есть честность перед собой, готовность вынести любую правду. Честность - собственный выбор.
Право инициативы как право свободы.
Это право существует в двух аспектах: как право невыбора и как право непротивостояния. Некоторые предыдущие этики исходили из утверждения: не все достойно борьбы. Этика мужества исходит из утверждения: все недостойно борьбы с ним. Если ваш поступок кому-либо противостоит, это значит, что он базируется на старых альтернативах, преодоление противостояния есть нахождение нового. Право невыбора существует как право утверждения нового измерения, где этого выбора не существует. Свобода есть инициатива нового, где этому новому никто не противостоит, где личность есть хозяин по праву первого.
Право непрерывности бытия как территория интеллекта.
Интеллект суть иное измерение, в которое можно вступить однажды. Это измерение дано через постоянное напряжение мышления в проблемном поле, в непрерывном усилии быть в новом. Интеллект не знает перерыва и отдыха. (См. работу "Территория интеллекта"). Никогда не отказываться от ясности сознания, не пьянеть, не вовлекаться в иллюзию азарта игры настолько, чтобы терять себя, не предаваться ничему сполна так, чтобы растворяться в этом, не благоговеть до исступления, не восторгаться до преклонения.
Право на непринудительный выбор между удачей и успехом.
Бескорыстный и непринудительный характер этики. Я такой не потому, что во что-то верю, чего-то боюсь, на что-либо надеюсь или не желаю создавать себе лишние проблемы - я такой, потому что гордость, честь, самоуважение свое ставлю превыше всего.
Наконец, право оценки существует как личная справедливость. Предыдущие этические концепты исходили из утверждения: пусть неудачник плачет, утверждения садистского по своей природе и несправедливого в силу выбора концепции удачи. Вавилонская лотерея - концептуальное поле права всех сегодняшних государств. Удача же случайна и несправедлива по причине неочевидного участия в ней личности. Справедлив лишь успех. Поэтому наша этика исходит из утверждения: пусть мой талант имеет успех.
Право существования вне любого статуса. Право личности соревноваться с любыми образованиями общностного уровня и выяснять свои отношения не раз и навсегда (т.е. не в идеологии), но постоянно и в виде подвижной конвенции. Соотношение с иными измерениями реальности, в частности разума, выступают для этики мужества как утопия снисхождения. (См. работу "Утопия снисхождения").
Проблемное гипотетическое поле личной этики:
- нужен ли мне другой, иной, окружение, социум?
- ограничивает ли моя свобода свободу другого?
Это проблемное поле не является теоретическим концептом, и сами сформулированные проблемы выясняются лишь как претензии другого (в очевидном виде - в судебном порядке). Инициатива со стороны - первейшее средство внутренне несдерживаемой свободы. Я свободен, говорите о том, как это ограничивает вашу свободу, будем разбираться. Если вы молчите, то и проблемы такой нет. Из этики мужества быть происходит власть над собой - воля мужества. Отсюда, именно отсюда, происходит тайна власти - из этики мужества быть. И тайна эта - инициатива, за которой не успевают угнаться и потому попадают в зависимость...
Сергей Дацюк
Проект "Культурные провокации"