УПРАВЛЕНИЕ КРИЗИСОМ
Когда случается финансовый кризис, нарушается обычный ход времени. Люди пытаются сориентироваться в новой ситуации, и помимо того, что они ищут способ, как защитить свои накопления, они еще задают вопрос, отчего случился кризис. Какие бы мы ни называли причины случившегося кризиса, неизбежно остается вопрос, как же все-таки произошло, что он случился, если об этом давно предупреждали. Причины нынешнего кризиса известны, о них постоянно говорят, их обсуждают, что не мешает однако усугублению самого кризиса. Поэтому речь идет не о том, что у нас отсутствуют механизмы обнаружения нарастающих кризисных тенденций, а о том, что мы не можем эти кризисные тенденции преодолевать. У нас нет механизмов контроля и преодоления кризиса.
Из анализа кризисов известно, что, во-первых, они цикличны, а во-вторых, они естественны как для Запада, так и для пространства б.СССР. Мы живем среди кризисов, и кризис в одной сфере общественной деятельности сменяется кризисом в другой ее сфере. Тем более, в данном случае речь идет о мировом финансовом кризисе в Тихоокеанском регионе, который проявился и в России, где ему кроме прочего еще и помогли проявиться.
Мы не можем уберечься от мирового кризиса. Однако было бы некорректно рассматривать финансовый кризис в Украине исключительно как следствие общемирового или российского кризиса. Потому что кроме объективных предпосылок у кризиса есть еще и субъективные факторы. То есть кризис там - не то, что кризис здесь. Здесь на тенденции мирового финансового кризиса накладывается не просто ситуация зависимости производства от российских партнеров. Кроме этого на нас сказывается еще и кризис нашей системы управления. А это уже субъективный фактор, и именно из-за действия этого фактора мы не можем ни контролировать наступление кризиса, ни управлять кризисом.
Более того, существует еще масса проблем, которые прячутся за кризисом. Или, скажем так, проявляются еще ряд кризисов, которые пытаются выдать за возникшие по причине данного кризиса. Например, кризис бюджетный, кризис правительства, кризис доверия в политике, кризис персональных политических стратегий (ведущих к череде политических отставок) и т.п.
Однако же главным кризисом, на мой взгляд, все-таки является кризис выбора. Как бы это ни звучало в уже надоевшей всем форме - это кризис выбора между социализмом и капитализмом (или равенством и свободой, если угодно). Элита за период, прошедший со времени провозглашения независимости Украины, так и не смогла сделать выбор. Соответственно и общество шарахается то в одну, то в другую сторону.
Представьте себе, что некоторые одни силы строят проекты реформ, привлекают под них внешние и даже внутренние ресурсы и инвестиции, а после этого на арену выходят другие силы, которые просто берут и под разговоры об общественной справедливости проедают это все. Таким образом, структурных изменений не получается, кризисная ситуация усугубляется, а реформаторам перестают верить не только на Западе, с чем еще можно было бы смириться, но и внутри страны. А это уже ведет к утрате доверия, что в экономике выражается как припрятывание денег от налогообложения и нежелание осуществлять долгосрочные проекты.
С другой стороны, выбор не сделан не только между типами социальных систем, но также и между типами управления. Мы оказались на переломе, где перед нами очень непростой выбор: административное управление, идеологическое управление или проектное (стратегическое) управление. Реформу управления у нас обозвали административной реформой, в то время, как административное управление лишь один из типов управления. То есть само название реформы уже как бы утвердило некоторый выбор в пользу административного типа, который между тем и не является лучшим из всех возможных.
Административное управление означает надзор и исполнение поступивших свыше указаний в виде формирования более мелких указаний, но идущих уже вниз иерархической лестницы. Такой тип управления громоздкий, запутанный, но главное - это закрытое управление, где не ясно, откуда берутся те или иные решения, где информация распределяется соответственно уровню должностной компетенции, а широкие слои населения не только исключены из управления, но и вообще ничего не знают о тех решениях, которые принимаются, равно как и том, почему принимаются одни решения, а не другие. Таким образом общество, которое не участвует в управлении, перестает доверять всей системе управления. С другой стороны, представители разных ветвей власти в условиях кризиса прекрасно используют ситуацию кризиса для нагнетания страстей и увеличения паники, чтобы за счет этого решить проблемы личного продвижения по карьерной лестнице.
В настоящее время в нашем обществе используется еще один тип управления - идеологический. Идеологический тип управления связан с выработкой некоторой идеологии, под которую подгоняется структура государства, а сама идеология становится инструментом управления общественным сознанием. Нынешняя идеология в Украине пытается придать значения весьма многим вещам, которые неоднозначно воспринимаются людьми в Украине. И речь идет не только об идеологии национального государства. Возьмем к примеру идеологию реформы. Представители элиты думают, что люди не понимают значения реформы, отсюда все эти повторения заклинаний о "необходимости реформ". На самом деле, люди не понимают смысла реформы в ситуации, когда идеология провозглашает одно, а реальная закрытая система управления демонстрирует нечто другое. И такая ситуация напрямую связана с недоверием, а это в свою очередь с сокращающимся сбором налогов, с неготовностью людей поддерживать деятельность правительства или доверять деньги государству, инвестируя их в долгосрочные проекты.
Третий тип управления, который еще только рождается, это стратегическое или проектное управление. При этом типе никто никем ни командует. Люди договариваются, во-первых, о некоторой общей стратегии. Затем разрабатывают ряд проектов. В проекте расписаны этапы его осуществления, кто и за что отвечает, сроки выполнения тех или иных работ, ресурсы и средства, которые для этого необходимы. И представьте себе, что никто никому ничего не указывает, что проект, равно как выработанная общая стратегия, являются открытыми для всего общества, для всех участников этого проекта. И люди, наверняка зная, каких результатов им следует ожидать, гораздо больше доверяют так управляющему правительству и так действующему государству.
В ситуации кризиса при стратегическом типе управления начинается консолидация усилий, вырабатывается открытая стратегия его преодоления, разрабатываются ряд проектов в разных сферах, которые уже самим фактом простого их заявления в качестве намерений сразу же снижают психологический эффект кризиса. При административном и идеологическом типе управления, возникает ситуация взаимных обвинений, нагнетания страстей и увеличения паники, а предлагаемые решения обычно бессвязны, да и те очень трудно согласовать с иерархической системой закрытого управления. Такая ситуация, психологически воздействуя на людей, сразу же взрывает экономическую стабильность. Более того, даже многие аспекты самого кризиса при административно-идеологическом управлении скрываются от широких слоев населения. Люди же, ощущая это, реализовывают свои инфляционные ожидания с запасом. И эта система взаимного недоверия правительства и людей разводит их по разные стороны баррикад, что существенным образом подрывает солидарность, при которой только и может существовать государство.
Можно ли распознать кризис задолго до его приближения? Существует множество индикаторов проявления кризиса и инструментов борьбы с ним. Самым мощным и универсальным инструментом является бюджет. Бюджет и есть тем самым главным проектом целого общества, который может либо стать дестабилизирующим фактором, либо помочь выйти из кризиса или вообще не допускать оного. Наш же бюджет сам находится в постоянном кризисе, будучи не пространством согласованной выработки стратегии и инициирования социальных проектов, а сферой скрытой войны между группами лоббистского влияния, которые действуют через разные ветви власти, с одной стороны, и исполнительной и законодательной властью, которые тоже не могут между собой договориться, с другой стороны.
Что мы можем во всем этом изменить? Можем ли мы поменять правительство и стоит ли это делать? Всякий раз, когда заходит речь о смене правительства, нужно выяснять что за этим стоит: желание изменить ситуацию или попытка поменять конкретных людей, при этом ничего не меняя. Я не думаю, что у нас есть люди более профессиональные, нежели те, кто сейчас у власти. Значит вопрос стоит о подготовке людей с другим опытом и иной картиной мира. Может быть такие люди уже и есть. Но насколько мы готовы доверить власть таким людям? С другой стороны, программа правительства, с которой у нас по традиции выступает правительство, является скорее ритуалом, нежели конкретным проектом. Для того, чтобы программа правительства стала проектом и обрела силу закона, ее необходимо легализовать и институализировать, четко расписывая этапы и ресурсы, необходимые для выполнения правительственной программы.
Можем ли мы изменить бюджетную политику? Нам нужна открытая бюджетная политика и создание доверия между субъектами формирования бюджета. Чтобы это произошло, необходимы усилия по созданию механизмов и процедур открытого формирования бюджета. Для этого необходим целый ряд шагов не просто по привлечению экспертов, а по выработке правил открытой экспертизы бюджетных предложений, их широкому обсуждению, создание институтов работы с открытыми группами влияния и создание механизмов согласования их интересов на этапе продвижения бюджетных предложений. Наконец, это означает целый этап внутрипарламентской дискуссии и отстаивания принципов некоторого оптимального варианта бюджета, а это уже концептуальная задача. Бюджет должен предваряться концепцией бюджета. Скажем, мы принимаем концепцию, что следующий бюджет предназначен для реформы управления, а не для очередного проедания кредитов, и добиваемся проведения этой концепции в содержание бюджета.
Таким образом мы подходим к принципам и способам управления кризисом на уровне социальных механизмов, принятых в развитых странах. Ведь нынешний финансовый кризис по сути является следствием кризиса системы управления. Предприниматели, рыночный корпоративный сектор экономики за время с конца 80-х сумели наработать и произвести принципиально иной тип управления. Соответственно это потребовало и иного типа управления государственным сектором экономики. А государство-то и оказалось неготово к изменению системы управления. Поэтому этот рыночный корпоративный сектор, уже занимая немалую часть экономического производства, неизбежно пришел в столкновение с иным типом управления ресурсами, что в концентрированном виде обнаруживается в области финансов. Если не предпринять самых решительных шагов по реформе системы управления в государстве, то нас ожидает стагнация в экономике и расцвет популизма в политике, опирающегося на простые одномоментные решения. Нам же необходимы сложные, многомерные, стратегические, проектные решения. Для этого нужны специалисты и время, но начинать нужно немедленно.
Это позволит нам максимально привлечь все здоровые силы нынешнего персонала представителей власти с их различными персональными стратегиями, позволяя им постепенно менять эти свои стратегии, а не выбрасывать этих людей из процесса управления. Можем ли мы выработать некоторые подходы по изменению персональной стратегии каждого из представителей власти или групп влияния на властные решения? Ведь то, что ощущает сегодня почти каждый представитель власти, есть ощущение невозможности что-либо изменить. А это в свою очередь ведет к снижению их активности и отказу от каких-либо шагов по изменению. Изменение же персональных стратегий есть очень длительный и постепенный процесс, который связан с концептуальным выбором самой стратегии государства.
А можем ли мы вообще изменить глобальную стратегию в государстве? Иногда, как пример, приводят опыт Восточной Европы. Но Восточная Европа сумела сохранить иную систему управления, отличную от системы управления б.СССР. Для нас же изменение глобальной стратегии связано прежде всего с изменением типа государственного управления. Только стратегическое проектное управление позволяет использовать инструменты, влияющие на рыночные сектор экономики. И только этот тип управления позволяет управлять кризисами.
Более того, уникальность Украины в том, что мы должны изменить еще и культурно-исторический тип общества. Понимает ли это элита? Готова ли она это проектировать как стратегию на 20, 30, 50 лет вперед? У меня нет пока ответа на этот вопрос. Я могу предугадать некоторые возражения, что дескать эти рассуждения чистое теоретизирование или интеллектуальные упражнения. Возможно так кое-кому и покажется. Однако это будет означать лишь то, что адресат этого текста - другое поколение, и именно оно должно будет реализовать эти подходы. Но мне кажется, что в обществе уже достаточно здоровых сил, считающих, что начинать нужно уже сейчас...
Сергей Дацюк
Проект "Культурные провокации"