МОЙ ДРУГ
Моему другу не посвящаю...
Я знаю его с детства, и дружба наша
долгая, странная и прочная. Мы всегда были разными: характеры
непохожи друг на друга, желания противоположные, противоречия
очевидные - скрытность и демонстративность, рациональность и
чувственность, умеренность и ненасытность, лукавство и
искренность.
Я люблю моего друга, его же отношение ко
мне всегда было загадочным. Он вынуждал меня делать самые
неожиданные поступки, открывать свои потаенные желания, прибегать
к необычным формам лжи и лицемерия. Но даже по сей день я ценю
общение с ним, начинающееся нежным рукопожатием, перерастающее
в легкое препирательство, в котором он держится всегда независимо и
с гордо поднятой головой.
Того, что разделяло нас, всегда было
больше, чем того, что соединяло. Отношения с женщинами были
главным в нашем соперничестве и непонимании друг друга. Он
открыто выражал свою симпатию ко всякой незнакомой или знакомой
привлекательной женщине, да и сами женщины всегда отдавали
предпочтение ему, а не мне. Меня всегда поражала его способность,
будучи недоступным интересующемуся взгляду, проявлять себя,
заставлять себя замечать и восторгаться собой даже самым
искушенным из них.
Мой друг везде заметен, эффектен и порой
даже нагл. Он легкомысленно позволял себя увлекать, принимать
нежности, ласки и поцелуи как должное. Я радовался за него,
негодовал, усматривая здесь безнравственную черту его характера, но
и завидовал ему неимоверно.
Я всегда находился в тени его славы. Меня
мерили дружбой с ним, его мерками и способностями. Многие
настолько увлекались им, что меня совершенно не замечали. Тогда я
делался злым, нервным и подлым: я разлучал этих жестоких людей с
моим другом и лишал их своего общества, что, конечно, они
переживали более легко, чем разлуку с моим другом.
Судьбы наши очень похожи одна на другую,
и мне незачем указывать на их отличия. Он выглядит уставшим, но
довольным своей жизнью; все еще сохраняет прежнюю
невозмутимость и свой гордый вид с высоко поднятой головой. Моя
же жизнь полна удач, поскольку я не всегда следовал его советам.
Зрелость ведет к перемене участи, - и я надеюсь, что и он сможет
пользоваться моей славой точно так же, как раньше я пользовался
его. Может оказаться, что в старости ему это будет нужно даже
больше, чем его успех в молодости был нужен мне.
Наша привязанность, которая многими
воспринималась как очень необычная, - это то, что я ценю больше
всего и что не собираюсь скрывать, хотя такая дружба ранее была
презираема всеми всегда и повсеместно.
Любите же моего друга вместе со мной, и
не делайте различий между нами: ведь это он часть меня, а не я; это я
его держу в руках, а не он меня; это я могу поставить его под
восторженные взгляды наших почитательниц, но не он меня.
Кроме того, у меня есть ряд преимуществ,
которые скрашивают мою неизбывную растерянность перед ним. Одно
из них то, что о нем никто не говорит, так как считают его неудобной
темой. Другое преимущество в том, что места нашего обитания
различны: и даже когда он стоит с гордо поднятой головой, я взираю
на него свысока. Он имеет надо мной большую власть, чем я над ним,
но, в конечном счете, он зависит от меня, мой шалун, мой проныра,
мой похотливый зверек...
Сергей Дацюк
Проект "Культурные провокации"